А.В. Дулов, Ю.П. Колмаков

ПАМЯТНИКИ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ

БЕЛЫЙ ДОМ

Белый дом, являющийся также памятником архитектуры был построен в 1804 г. одним из богатейших иркутских купцов М. В. Сибиряковым. В 30-х гг. XIX в. финансовое положение Сибиряковых несколько улучшилось, и А. К. Сибиряков продал свой особняк в казну для восточносибирского генерал-губернатора. Первым из генерал-губернаторов жил здесь В. Я. Руперт (1838—1848). Всего до марта 1917 г. в Белом доме сменилось тринадцать правите­лей края.

О размещении главных помещений здания свидетельствует план, составленный в 1889 г. при генерал-губернаторе А. А. Игнатьеве. Пра­вую часть дома на первом и втором этажах за­нимали личные комнаты генерал-губернатора и его семьи. Спальные комнаты размещались на первом этаже. Дверь правого бокового фасада вела в сад, где члены семьи могли отдыхать, за­щищенные от посторонних взоров каменной сте­ной. Угловую комнату второго этажа занимал неофициальный кабинет генерал-губернатора (ныне) — кабинет директора Научной библиоте­ки). На первом этаже слева от парадного входа находилась приемная, а в соседней, угловой комнате постоянно дежурили чиновники и адъютанты. Следующая комната была служебным ка­бинетом начальника края. На втором этаже цент­ральный двухсветный зал служил местом тор­жественных приемов, балов. Иногда в нем уст­раивались концерты. Теперь в зале читальный зал научных сотрудников. Рядом, в угловой час­ти этажа, размещалась гостиная, почти квадрат­ная в плане. Дверь из гостиной вела в столовую. Стену между ними разобрали в XX в., и ныне здесь  находится  студенческий  читальный  зал. Главный зал соединялся с «домашним кабинетом» (эта дверь сохранилась) и гостиной (эта дверь теперь заделана). На третьем этаже жила при­слуга, а в левой части помещения в 1871 г. уст­роили домовую церковь. По узкой лестнице в правой части здания члены семьи генерал-гу­бернатора могли подниматься на второй этаж (эта лестница сохранилась) и на третий (уцелели лишь верхние ее ступени).

До октября 1917 г. в Белом доме побывало немало замечательных личностей. Его посетил М. М. Сперанский, прогрессивный государствен­ный деятель начала XIX в. Будучи генерал-гу­бернатором Сибири в 1819—1820 гг., он произвел ревизию, отдал под суд или сместил тех чинов­ников, которые особенно бесцеремонно пользо­вались своим положением в корыстных целях. По приглашению купца Сибирякова Сперанский был у него в гостях вместе со своим ближайшим помощником Г. С. Батеньковым, будущим декаб­ристом.

С 1838 г. Белый дом становится центром офи­циальной и отчасти общественной жизни всей ог­ромной территории от берегов Енисея до Тихого океана. Особенной энергией отличался Н. Н. Му­равьев-Амурский, управлявший краем с 1848 по !861 г. Возвращаясь в Петербург после кругосвет­ного путешествия, писатель И. А. Гончаров пи­сал в январе 1855 г. из Иркутска: «Патриот, че­ловек бодрый, энергичный, умный до тонкости и самый любезный из русских людей — это Ни­колай Николаевич Муравьев, генерал-губернатор Восточной Сибири... И хозяин славный, прини­мает гостей радушно, как русский, и вежлив, как европеец вообще. Я теперь у него в гостях, т. е. ежедневно обедаю...» Особенно прославился Н. Н. Муравьев присоединением к России При­амурья и Приморья (1858—1860). Муравьев хо­рошо относился к политическим ссыльным, хотя перед своим отъездом поссорился с некоторыми из них, справедливо критиковавшими его недос­татки и промахи, в частности, проявления дес­потизма.

В 50-х гг. в Белом доме не раз бывали декаб­ристы С. П. Трубецкой, И. Д. Якушкин, А. В. Поджио, Н, А. Бестужев, В. А. Бечаснов, П. А. Муханов. В 1857—1859 гг. дом посещали М. В. Петрашевский, Н. А. Спешнев, Ф. Н. Львов — участ­ники кружка утопистов-социалистов, разгромлен­ного охранкой в 1849 г. Вернувшись с каторги, они были тепло встречены Муравьевым, некото­рое время жили в его резиденции.

В 1859—1861 гг. в Белом доме часто бывал известный деятель русского и международного революционного движения М. А. Бакунин. Му­равьев-Амурский, его дядя, выхлопотал Баку­нину перевод из Томска, где он находился в ссылке, и взял его под свое покровительство. Бакунин, который не раз допускал серьезные ошибки, идеализировал личность Муравьева, вы­ступил против петрашевцев и передовой об­щественности Иркутска, обличавших деспотизм местных властей, опубликовал в герценовском «Колоколе» и иркутской газете «Амур» статьи, где восхвалял генерал-губернатора и защищал его от критики. В 1861 г. Бакунин совершил по­бег, пересек Тихий океан и вновь вернулся к революционной работе.

В 1862—1867 гг. в Белом доме часто бывал только что окончивший    кадетский корпус П. А. Кропоткин, ставший впоследствии извест­ным географом и революционером. Живя в Ир­кутске, он занимал должность чиновника особых поручений при генерал-губернаторе. Пребывание в Сибири привело его к решению уйти от чи­новничьей службы. Кропоткин в дальнейшем до­бивается признания как исследователь-географ и один из теоретиков анархизма.

С Муравьевым в Белом доме не раз встре­чался контр-адмирал Г. И. Невельской, впервые доказавший, что устье Амура вполне су доход­но, а Сахалин — остров. Г. И. Невельской пер­вым поднял в устье Амура русский флаг. В этом же здании провел несколько летних дней 1891 г. -последний русский император Николай II. Бу­дучи наследником престола, он совершил круго­светное путешествие и возвращался в Петербург через наш город.

В конце 1917 г. Белый дом стал большевист­ской крепостью. В феврале 1917 г. царь отрекся от престола. Последний хозяин Белого дома ге­нерал-губернатор Пильц, узнав о революции в Петербурге, принял все меры, чтобы скрыть этот факт от жителей края. Он сохранял в секрете телеграммы о событиях в столице, не разрешал печатать их в газетах. 26—27 февраля на сове­щаниях Пильца с руководством военного окру­га обсуждался вопрос о подавлении войсками революционных сил в Иркутске. Лишь 1 марта, поняв, что самодержавие вряд ли будет восста­новлено, он опубликовал воззвание с призывом верно служить Временному правительству. Спус­тя несколько дней Пильц был смещен с долж­ности иркутским Советом рабочих и солдатских депутатов.

16 (29) октября в Иркутске начался I Всесибирский съезд Советов рабочих, крестьянских и казачьих депутатов, образовавший центральный исполнительный комитет — Центросибирь. С ок­тября в Белом доме размещаются Центральный исполнительный комитет, штаб Красной гвардии, военно-революционный комитет и редакция га­зеты «Центросибирь». Вскоре после окончания съезда стало известно, что Временное правитель­ство пало. Однако в городе имелись значитель­ные силы его сторонников, здесь было много офицеров и несколько военных училищ. Служа­щие в учреждениях города не выходили на ра­боту, так как не признавали власти Центросибири. В ночь на 4 (17) декабря на заседании во­енно-революционного комитета, которое прохо­дило под председательством Я. Д. Янсона, было решено направить в учреждения города 11 ко­миссаров. Этой же ночью комиссары вместе с солдатами заняли губернское правление, почту, телеграф, казенную палату и другие учрежде­ния. Однако чиновники не приступили к рабо­те. Обе стороны готовились к вооруженной борь­бе.

7 декабря юнкера стали занимать территорию, прилегавшую к Белому дому. В тот же день в Белый дом пришли два юнкера, убежавших из-под ареста, и сообщили, что на следующий день начнется выступление белых сил. Действительно, днем 8 декабря начались военные действия. Бе­лый дом был отрезан от красных войск и ока­зался в глубоком тылу. В здании находилось бо­лее 150 человек. У красногвардейцев было пло­хое вооружение и мало патронов. Осажденных возглавляли П. П. Постышев, Н. Ф. Чужак-Насимович, С. Лебедев, Л. Зотов, С. Блюменфельд. В Белом доме находился и известный впоследствии партизанский командир и писатель П. П. Петров.

Первый штурм Белого дома начался 10 декаб­ря. Не сумев взорвать одну из стен здания, юн­кера стали обстреливать Белый дом из пулемета, установленного на чердаке музея, а потом пошли в атаку со стороны Ангары. Несколько гранат, брошенных юнкерами, попали в окна, раздались взрывы. Однако ружейным огнем атаку удалось отбить.

Осажденные сильно страдали от холода, до­ходившего до 35—40 градусов. Стекла в доме бы­ли выбиты, и немного согреться можно было лишь во внутренних комнатах первого этажа. Чтобы спастись от холода, осажденные срывали с окон и дверей дорогие шторы и портьеры, об­матывались ими, полированную мебель сжигали в печках.

Вторая атака началась 11  декабря. Со сто­роны реки здание обстреливалось пулеметом, со стороны музея из бомбомета выпустили пять мин. Главный же удар наносился с тыла, куда отряд офицеров  зашел  со  стороны  Троицкой улицы (ныне 5-й Армии). Во время этого штурма белые потеряли 17 человек, в том числе 8 убитыми, но цели не добились.   Осажденным  помогали сестры М. Сахьянова, О. Иогвнсон, 3. Бланкова, которые с риском для жизни доставляли защит­никам крепости патроны, продукты, вывозили раненых. Но патронов становилось все меньше и меньше. В час ночи на 17 декабря начался последний штурм, вновь с трех сторон. Вскоре патроны кончились, защитники прекратили со­противление, юнкера заняли здание, захватив в плен 153 человека, в том числе 17 раненых.

Исход боев был решен на других участках сражения. Спустя несколько дней подошли до­полнительные части, и власть в городе перешла к Советам. По масштабам, по количеству жертв декабрьские события в Иркутске стоят на вто­ром месте в России после сражений в Москве. В феврале 1918 г. павших в иркутских боях красногвардейцев похоронили у стен Белого до­ма. Вступив летом 1918 г. в Иркутск, белые вы­нули тела из могил и вывезли их на Амурское кладбище, где и перезахоронили. В память о по­гибших у Белого дома установлена мемориаль­ная плита.

После ремонта здания, сильно пострадавшего от боев, в октябре 1918 г. в Белом доме начались занятия на юридическом факультете только что открытого Иркутского университета. В 1939 г. здание перешло к Научной библиотеке универ­ситета, одной из крупнейших библиотек на вос­токе страны. Ныне библиотека кроме Белого дома занимает ряд других зданий. На ее стел­лажах— более 3 млн. книг, журналов, газет. Уникальные экземпляры содержит редкий фонд; о нем рассказывает книга А. Г. Боннер «Бес­ценные сокровища». Сотрудники библиотеки об­служивают студентов и научных работников, ве­дут большую научную и пропагандистскую ра­боту.

С 1918 г. Белый дом — храм науки и знаний. В его стенах побывали многие известные люди. В их числе — академики В. А. Обручев и А. П. Окладников, выдающийся антрополог М. М. Герасимов, драматург А. Вампилов, учив­шийся в университете в конце 50-х гг. В 1928 г. здание посетил нарком просвещения А. В. Лу­начарский.

ЗДАНИЕ   ПРОГИМНАЗИИ ГАЙДУК

В плане оно близко к букве «Г». Его четырехчастный главный фасад украшен пятью пи­лястрами, двумя рядами тяг, фризом с сухари­ками.

Дом построен во второй половине XIX в. В нем размещались различные частные конторы, а не­задолго до 1917 г. он был занят частной женской прогимназией М. В. Гайдук.

Во время боев 1917 г. в Иркутске этому двух­этажному кирпичному зданию было суждено сыграть существенную роль в декабрьских боях 1917 г. Двухэтажный дом с толстыми кирпичны­ми стенами стоял рядом с понтонным мостом и господствовал над ближайшей частью города. Понтонный мост в те дни — единственная пере­права, связывавшая центр с вокзалом: по Ангаре шла шуга и всякое передвижение по ней прекра­тилось. Поэтому еще 17 декабря отряд красно­гвардейцев занял это здание с целью устроить здесь штаб, но освободил его по просьбе началь­ницы прогимназии. Однако стратегическое зна­чение этого пункта было настолько велико, что утром 21 декабря рота красногвардейцев вошла в  здание  и  установила  караул на  понтонном мосту.

В 2 часа дня белые начали обстрел понтонно­го моста из пулемета. Красные укрылись за по­ленницами дров около моста и стали отстрели­ваться. Примерно через час защитники моста из прогимназии сделали вылазку и выбили белых из ближайших домов, вынудив их отступить. После этого боя здание стало своеобразной пере­валочной базой, куда с левого берега доставляли патроны и продовольствие; сюда приходил кара­ул для отдыха, собирались раненые, а 22 декаб­ря переместился штаб советских войск (коман­дующий поручик В. И. Дмитриевский, начальник формирования и снабжения Б. Шумяцкий, на­чальник политчасти Я. Янсон и др.).

Наличие войск в здании прогимназии и охра­на моста обеспечили беспрепятственный подход подкреплений: 23 декабря через этот мост во­шли отряды красногвардейцев из Черемхова и Канска. В тот же день вечером юнкера, поль­зуясь темнотой, подошли к прогимназии и ста­ли забрасывать ее гранатами. Вспыхнувшая вна­чале паника быстро прекратилась, оборонявшие­ся поднялись на второй этаж и не позволили белым занять здание. Затем была произведена вылазка, и юнкера отошли. Во время боя начал­ся пожар, тушить который оказалось нечем, и дом пришлось оставить (24 или 25 декабря). Од­нако красные отряды находились рядом, они контролировали понтонный мост, что дало воз­можность новым подкреплениям прибыть со стороны вокзала и в конечном счете обеспечи­ло победу красным.

В 1984—1985 гг. в здании проведены рестав­рационные работы. Была поставлена ограда, для железной решетки которой использованы звенья ограды бывшего Александровского сквера. Огра­да располагалась напротив Белого дома, ее ра­зобрали в начале 1960-х гг., и на некоторых звеньях ее видны пробоины и следы от пуль де­кабря 1917 г. Сейчас в здании размещаются пре­зидиум областного Совета ВООПИК, Центр по» охране и использованию историко-культурного наследия, реставрационная мастерская.

БРАТСКАЯ МОГИЛА ПАВШИХ В ДЕКАБРЬСКИХ БОЯХ 1917 г. В ИРКУТСКЕ НА АМУРСКОМ КЛАДБИЩЕ

После окончания боев на улицах Иркутска в декабре 1917 г. советские организации приняли решение о захоронении павших в боях у стен Белого дома. Земле необходимо было предать 107 человек, из них только 50 оказались опоз­нанными. 28 декабря 1917 г. приступили к рабо­там по сооружению склепа на месте захороне­ния. Каменную ограду Белого дома вдоль Боль­шой улицы разобрали, и кирпич пошел на об­лицовку могилы. Захоронили 100 человек,

14 февраля 1918 г. была создана комиссия для организации похорон солдат и красногвар­дейцев под председательством Ивана Толстого. Похороны назначили на дни работы III съезда Советов Сибири — 23 февраля. Постановлением ЦИК Советов Сибири (Центросибири) этот день объявлялся общесибирским днем памяти жертв рабоче-крестьянской революции, павших в боях 8—17 декабря 1917 г.

23 февраля из здания морга Кузнецовской гражданской больницы гробы с телами покойных были привезены на Тихвинскую площадь (ныне сквер имени С. Кирова), где состоялся траурный митинг, в котором приняли участие граждане и воинские части Иркутска и представители дру­гих городов Сибири, прибывшие на II съезд Со­ветов Сибири. С Тихвинской площади траурная процессия двинулась по Амурской (ныне Ле­нина), Большой (ныне Карла Маркса) улицам к стенам Белого дома, В похоронах приняли учас­тие члены комиссии во. главе с И. Толстым, два полка 3-й Казачьей Забайкальской бригады, 9-й, 10-й, 11-й, 12-й полки, Армянская рота, артил­лерийский дивизион в полном составе при бое­вом вооружении под руководством командующе­го Иркутским военным округом М. Н. Рютина, делегаты II съезда Советов Сибири но главе с Б. 3. Шумяцким, представители профсоюзов вместе с председателем Центрального бюро проф­союзов Д. М. Трофимовым, железнодорожники, жители города.

После временного падения советской власти в Иркутске, 18 сентября 1918 г. на очередном заседании городской думы был рассмотрен во­прос об эвакуации погребенных у стен Белого дома, внесенный военно-санитарным советом. Военно-санитарный совет принял решение при­знать необходимым в ближайшем будущем, в конце октября — начале ноября, по первым за­морозкам эвакуировать все тела. Дума поддер­жала это решение. 3 октября ректор Иркутского университета профессор М. М. Рубинштейн от­правил командующему войсками письмо следую­щего содержания: «Позвольте обратить Ваше внимание на то, что в саду Белого дома все еще остается красногвардейское кладбище. Прошу принять меры к его удалению, ввиду большой угрозы здоровью населения, так как близость кладбища к Ангаре грозит отравлением воды, а также подвергается опасности та молодежь, ко­торая придет в стены университета, и весь пер­сонал, живущий в университете. Я прошу при­нять все необходимые меры в возможно непро­должительном времени, то есть 15-Х н. с. 1918 в университете открываются занятия». Согласно решению городской думы и письма ректора 6 ок­тября по предложению начальника штаба Ир­кутского военного округа инженерный отдел разработал смету расхода по переносу тел, по­гребенных у стен Белого дома. К концу октября был вскрыт верхний слой земли с братской мо­гилы для замораживания трупов. В это же время подготовлена могила на Амурском кладбище. 30 октября ночью все тела погребенных вывезли и захоронили на новом месте. В наше время на месте погребения было оформлено земляное над­гробие и установлена чугунная ограда вокруг за­хоронения.

ОБЕЛИСК НА БРАТСКОЙ МОГИЛЕ БОРЦОВ ЗА  ВЛАСТЬ СОВЕТОВ,  ЗАМУЧЕННЫХ  БЕЛО­ГВАРДЕЙЦАМИ В АВГУСТЕ 1918 ГОДА (с западной стороны от главного корпуса Политехнического института)

После временного падения власти Советов в Сибири начались аресты. В застенки белой контрразведки попало немало активных рево­люционеров. На основании постановления воен­но-полевого суда при штабе Восточного фронта 3 августа 1918 г. в роще Царь-Девица был при­веден в исполнение приговор над шестью боль­шевиками. Все они были повешены на суку старой березы. В числе их были:

И.С. Постоловский - член Центросибири, нарком юстиции, председатель СибЧК, член РСДРП(б) с 1908 г.; М. П. Янков — командир 1-й роты Забайкальского полка; Оскар Гросс — бывший военнопленный, организатор и руководитель коммунистического отряда в городе Бар­науле; Богданов — командир отряда Красной гвардии; Карел Петрак — бывший военнопленный, командир 3-й красноармейской роты; Н. Ф. Кар-нуков — организатор добровольческих боевых дружин Красной Армии.

До 1957 г. на братской могиле возвышался земляной холмик. К сорокалетию революции, 5 ноября 1957 г., по инициативе коллектива строи­телей Иркутской ГЭС был открыт обелиск на братской могиле борцов за власть Советов. На обелиске надпись:

«ЗДЕСЬ ПОХОРОНЕНЫ БОРЦЫ, ПОГИБШИЕ В БОРЬБЕ ЗА ВЛАСТЬ СОВЕТОВ В 1918 г.» И ниже:

«Спите спокойно, дорогие товарищи».

ЗДАНИЕ, ГДЕ ПОМЕЩАЛСЯ ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ШТАБ РАБОЧЕ-КРЕСТЬЯНСКИХ ДРУЖИН В 1919—1920 гг. (баня № 4 по улице Рабочего Штаба, 35)

Помещение торговых бань в Знаменском пред­местье (ныне Марата) по улице Якутской (ныне Рабочего штаба) было выстроено в 1910 г. по­литическим ссыльным, активным участником ре­волюционного движения 60-х гг. XIX в., бывшим городским головой города Иркутска Б. П. Шос­таковичем. Внутри ограды находился и жилой дом владельца бани.

В ходе восстания против власти Колчака в Знаменском предместье 24 декабря 1919 г. сфор­мировался штаб рабоче-крестьянских дружин. Первоначально он дислоцировался в помещении 6-го комиссариата городской милиции (улица Баррикад, 59) и руководил боевыми действиями рабоче-крестьянских дружин в центре и на ок­раинах города Иркутска. Под давлением пре­восходящих сил противника дружины рабочих и крестьян отходили в Знаменское предместье. Вдоль речки Ушаковки сформировался фронт. 28 декабря 1919 г. штаб был реорганизован в Центральный штаб рабоче-крестьянских дружин и переехал в помещение торговых бань по Якут­ской улице. Сюда же перешли сибирский и ир­кутский комитеты РКП(б). Центральный штаб по решению иркутского комитета РКП(б) возглавил А. Я. Флюков. 31 декабря 1919 г. для усиления рабоче-крестьянских дружин из Глазковского предместья через замерзающую Ангару прибыли 1-я рота 53-го полка и 1-я рота Заиркутного го­родка. Вместе с ними прибыл штабс-капитан А. Г. Нестеров, установивший связь с руковод­ством штаба. В эту же ночь были освобождены из иркутской тюрьмы политические арестанты, в их числе большевики Я. Шумяцкий, В. Ряби-ков, И. Бурсак, В. Букатый, Д. Жиркова и дру­гие, сразу прибывшие в иркутский комитет РКП(б).

В помещении торговых бань 2 января 1920 г. прошло совещание партийного актива, созван­ного иркутским комитетом РКП(б), принявшее решение усилить работу на периферии по во­влечению широких трудящихся масс в борьбу за восстановление власти Советов. В этот же день был реорганизован Центральный штаб ра­боче-крестьянских дружин. В него вошли И. М. Касаткин, Н. В. Читин, М. П. Мушников (комендант штаба). Начальником штаба назна­чен В. Л. Букатый.

В связи с тем, что политцентр, в руках ко­торого в то время сосредоточилась власть, слиш­ком долго вел переговоры с колчаковцами о пе­ремирии, 3 января 1920 г. в помещении штаба состоялось расширенное заседание Центрального штаба рабоче-крестьянских дружин, сибирского и иркутского комитетов РКП(б). Было принято решение, что в случае, если политцентр не за­кончит переговоры к 4 января, ультимативно по­требовать их прекращения и открыть боевые действия на всех фронтах. На следующий день, 4 января, иркутский губком РКП(б) заслушал доклад В. Л. Букатого о работе штаба.

5 января 1920 г., когда были закончены бое­вые действия и колчаковцы бежали из Иркутска, Центральный штаб рабоче-крестьянских дружин, сибирский и иркутский комитеты РКП (б) пере­ехали в центр и заняли помещения в гостинице «Грант-Отель» (ул. Литвинова, 1). В этот же день состоялось торжественное шествие рабочих, крас­ногвардейцев, дружинников, солдат, партизан с красными знаменами от торговых бань в Зна­менском предместье, где помещался штаб. У зда­ния собравшихся от имени иркутского комитета РКП(б) приветствовал И. Сурнов. После крат­кого митинга шествие направилось к Знаменско­му мосту через Ушаковку. На мосту шествие остановилось, отдавая последние почести погиб­шим. С речами выступили И. Сурнов и А. Краснощеков — члены иркутского губкома РКП(б). Под звуки похоронного марша колонна двину­лась по Большой улице (ныне К. Маркса), там к ней примкнули два духовых оркестра и жи­тели города. Особой колонной примкнули пар­тийцы, находившиеся в городе. Пройдя по Боль­шой улице, колонна свернула на Набережную (бульвар Гагарина) и остановилась около здания университета (Белый дом). С речью выступил А. Краснощеков. Шествие двинулось к понтон­ному мосту, а оттуда к зданию Русско-Азиатско­го банка (поликлиника Кировского района) на улице Амурской (ныне Ленина). Манифестантов приветствовал представитель политцентра. За­тем участники шествия разошлись.

ЗДАНИЕ  ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОГО УЧИЛИЩА, ГДЕ В 1919—1920 гг. ПОМЕЩАЛСЯ ШТАБ РАБОЧЕ-КРЕСТЬЯНСКИХ ДРУЖИН ГЛАЗКОВСКОГО ПРЕДМЕСТЬЯ (ныне железнодорожная школа № 42 по ул. Профсоюзной, 3)

14 ноября 1916 г. на углу улиц Александров­ской (ныне Профсоюзной) и Понтонной (ныне Маяковского) по проекту иркутского архитектора В. И. Коляновского было окончено строительство и освящено здание двухклассного железнодорож­ного училища на 600 человек учащихся с мас­терскими для практических занятий.

После свержения царского самодержавия в ходе Февральской буржуазно-демократической революции 1917 г. здание железнодорожного учи­лища становится центром общественно-политиче­ской жизни Глазковского (ныне Свердловского) предместья. 14 октября 1917 г. в актовом зале училища состоялось первое общегородское соб­рание иркутской большевистской организации. На собрании присутствовали около тысячи че­ловек — рабочие, солдаты и сочувствующие граж­дане. Общегородское собрание приняло резолю­цию о тактике партийной организации в период подготовки к завоеванию власти Советами в Ир­кутске. Был избран иркутский комитет РСДРП(б) во главе с секретарем К. Н. Гершевичем. 2 фев­раля 1918 х- в училище Я. Е. Боград прочел лек­цию «Кто такой Ленин и почему так травят его буржуазные партии?» В связи с тем, что правые эсеры и меньшевики выдвинули свои предложе­ния о переходе к демократическим преобразо­ваниям в стране, 14 апреля 1918 г. иркутский ко­митет партии большевиков провел политическую беседу для рабочих и солдат на тему: «Роль правых эсеров и меньшевиков в русской рево­люции». С резкой критикой эсеров и меньшеви­ков   выступили   большевики   П. П.  Постышев, М Н. Рютин, И. ШевцоЕ. Культурно-просвети­тельный отдел иркутского Совета рабочих и сол­датских депутатов 16 мая 1918 г. устроил в зда­нии митинг на тему: «Текущий момент и семе­новская авантюра». На нем выступили руководи­тели Центросибири.

После подавления антибольшевистских выс­туплений в мае и июне 1918 г. в Балаганске и Иркутске и с началом контрреволюционного выс­тупления чехословацкого корпуса против Сове­тов в Сибири в железнодорожном училище сос­тоялся митинг, на котором речь произнес коман­дир отряда, подавлявший мятеж в Балаганском уезде, М. Н. Рютин.

В октябре 1919 г. Красная Армия разбила колчаковцев и стала продвигаться в глубь Си­бири. Колчак закрепился в Иркутске. В самом городе сибирский и иркутский комитеты РКП(б) начали подготовку к восстанию и свержению власти колчаковцев и иностранных интервентов. Первыми начали восстание в декабре 1919 г. ра­бочие и солдаты Глазковского предместья. 24 де­кабря к ним присоединились солдаты 53-го пол­ка, находившиеся в казармах в районе улиц Кругобайкальской (ныне Терешковой) и Гоголя. На следующий день, 25 декабря, в вагоне-теплушке, стоявшем на путях станции Иркутск, состоялось совещание членов глазковской партийной орга­низации большевиков. Совещание приняло реше­ние о создании штаба рабоче-крестьянских дру­жин предместья, о поддержке восстания солдат, о необходимости возглавить его. Первоначально штаб помещался в теплушке. Начальником шта­ба был утвержден А. И. Телегин. 26 декабря штаб передислоцировался в здание железнодо­рожного училища, о чем напоминает мемориаль­ная доска на стене здания. Здесь же работала глазковская организация РКП(б). Рабоче-кресть­янская дружина и солдаты, захватившие пред­местье, нанесли поражение отрядам семеновцев, спешившим на помощь колчаковцам. Попытки интервентов вмешаться во внутренние дела Со­ветской России вызвали ответную реакцию со стороны восставших. 28 декабря 1919 г. в по­мещении училища состоялось совещание партий­ного и военного актива, созванное иркутским губкомом РКП(б). Совещание, обсудив складываю­щуюся ситуацию, предъявило ультиматум интер­вентам не вмешиваться во внутренние дела Со­ветской России, выдать адмирала А. В. Колчака и золотой запас России. В противном случае во­оруженные рабочие и солдаты обещали вывести из строя железнодорожные пути и взорвать тон­нели на Байкале, чтобы прервать движение че­хословацких эшелонов на восток. Ультиматум был передан генералу Жанену.

Свою деятельность штаб рабоче-крестьянских дружин завершил 5 января 1920 г.

В настоящее время в здании работает техни­ческий лицей и средняя железнодорожная шко­ла № 42.

ПАМЯТНИК НА МОГИЛЕ ПОГИБШИХ ЗА ВЛАСТЬ СОВЕТОВ В 1919—1920 гг. (ул. Профсоюзная, 6)

После окончания боев против колчаковских и семеновских войск в Глазковском (Свердловском) предместье 12 января 1920 г. состоялись похо­роны бойцов, павших в дни восстания. В 12 ча­сов дня из здания железнодорожного училища на Александровской улице (Профсоюзная), с пением: «Вы жертвою пали», началось шест­вие рабочих к больнице переселенческого участка (ул. Боткина, 4). Из морга больницы было вынесено 19 гробов. Процессия, сопровож­даемая солдатами 53-го полка и бойцами рабоче-крестьянской дружины двинулись по 3-й Глазковской (ныне 3-й Железнодорожной), Ново-Александровской улицам к Могилевской площад­ке, находящейся на пересечении улиц Александ­ровской и Могилевской (ныне Касьянова). У мест, где проходили основные сражения, делались ос­тановки, произносились речи. Выступали пред­ставители рабоче-крестьянской дружины, соци­ал-демократы (меньшевики), коммунисты. Во всех речах подчеркивалась необходимость «единения демократических сил» для борьбы с одним вра­гом — буржуазной реакцией.

В похоронах приняло участие свыше пяти ты­сяч человек. Печальная церемония закончилась в 17 часов. Из девятнадцати погребенных уста­новлены фамилии лишь семи: Н. И. Гаськов — слесарь вагонного депо станции Иркутск, Н. Кочергин — партизан, Н. Лукьянов — партизан, А. Карпов — партизан, Журавлев — командир партизанского отряда, Л. Денисенко — путевой обходчик, Вяченгоура — рабочий вагонного депо.

В 1967 г. на братской могиле был установлен четырехгранный монумент со скульптурным изображением трех бойцов, рядом — надгробная плита. На лицевой стороне монумента помеще­ны слова венгерского поэта-интернационалиста Кароя Лигети:

«МЫ ГИБЛИ, ЗНАЯ, ЧТО СВОБОДУ ЛЮДЯМ СКВОЗЬ ВСЕ СРАЖЕНЬЯ ПРОНЕСЕТЕ ВЫ».

На надгробной плите помещена надпись: «ЗДЕСЬ ПОХОРОНЕНЫ ГЕРОИЧЕСКИЕ ЗАЩИТНИКИ ВЛАСТИ СОВЕТОВ, ПОГИБШИЕ В ДЕКАБРЕ 1919 — ЯНВАРЕ 1920 ГОДА».

Читать дальше