Как все это попало к берегам Гренландии? Уже вскоре
после находки норвежский профессор Мон предположил, что остатки «Жаннетты»
продрейфовали на льдине через центр Полярного бассейна.
Да, так оно и было!
Течение севернее берегов Аляски и Сибири, проходящее
дальше где-то между полюсом и Землей Франца-Иосифа к берегам Гренландии,
действительно существует. Доказательства? Дрейф попавшей в это течение
«Жаннетты». Сибирский плавник, выносимый к гренландским берегам. А найденная
гренландскими эскимосами метательная дощечка! Такие дощечки употребляют только
жители Аляски. А находки микроскопических сибирских растений и животных в иле
на льдинах, принесенных к Гренландии!
Так почему бы не воспользоваться этим мощным течением?
Пусть оно пронесет горстку людей через те области, достичь которых еще никому
не удавалось.
И Нансен рассказал о своей экспедиции. Он намерен
отправиться на небольшом судне, может быть, самом крепком из всех, которые до
сих пор строились. Корпус у судна — овальный, напоминающий половину расколотого
кокосового ореха.
С запасом продовольствия на несколько лет и надежной
командой оно пройдет к берегам Сибири, точнее — к Новосибирским островам, и
повернет там на север. Кораблю не нужно избегать дрейфующих льдов, этой грозы
мореплавателей, — напротив, он заберется в их гущу, надолго вмерзнет в
лед. Корабль превратится в дом, уносимый вместе со льдами в сторону полюса. Ему
не страшны самые сильные сжатия — необычная форма корпуса рассчитана на то,
чтобы льды, напирая на судно, выталкивали, выдавливали его вверх. Никакая
санная экспедиция никогда не имела и не может иметь таких удобств для научной работы,
какие будут у команды корабля-лаборатории, корабля-дома.
Возможно, течение не идет прямо через полюс. Корабль
может пронести в стороне от него. Если расстояние будет далеким, то
неблагоразумно и опасно оставлять судно, чтобы идти к полюсу по дрейфующему
льду.
— Но мы, — заключил Нансен, —
отправляемся не для того, чтобы найти математическую точку северного конца
земной оси. Достижение этой точки само по себе малоценно. Мы отправляемся для
исследования обширной неведомой части земного шара, окружающей полюс.
Раздались аплодисменты. То, что сказал норвежец,
звучало необычно, спорно, нарушало традиции полярных исследователей. План
Нансена был открытым вызовом людям, поседевшим в боях с арктическими льдами.
И вызов был принят. Крупнейшие авторитеты сомневались
и в надежности корабля, и в направлении течения, и в праве руководителя
экспедиции отсечь удобный, безопасный путь отступления. А если возле полюса
суша? Натолкнувшись на нее, корабль прочно засядет там, и тогда…
Лишь немногие географы, и то с оговорками, высказались
в пользу плана Нансена.
Заседание затянулось до поздней ночи. Но никто не
покидал зала, ожидая, что скажет Нансен.
Наконец ему дали слово. Он поблагодарил за отдельные
ценные советы. Однако пусть его уважаемые оппоненты не обижаются: их возражения
не были достаточно сильными для того, чтобы изменить его план.
Нансен возвращался в гостиницу пешком по ночному
Лондону. Да, старое сопротивлялось! Так было и перед Гренландией. Он не
испытывал разочарования. Напротив! В зале собрались главные противники его идеи
— и что же?
Речь, в сущности, шла все о той же пресловутой «линии
отступления». Сегодня его противники выражались даже гораздо сдержаннее, чем
американский генерал Грили, начальник одной из самых неудачных экспедиций в Арктику.
Грили всюду писал, что считает почти невероятной, немыслимой поддержку или даже
сочувствие плану Нансена, потому что он грозит страданиями и смертью участникам
экспедиции. Проект норвежца американский генерал назвал «бессмысленным проектом
самоубийства».
Это выражение не раз повторялось в тех двухстах с
лишним статьях, где на разных языках критиковался план дрейфа.
А вот русский адмирал Макаров прислал письмо, в
котором не только одобрял идею экспедиции, но и дружески предложил через год
после отплытия ее корабля послать небольшое вспомогательное судно с провизией
на Землю Франца-Иосифа. От Русского географического общества Нансен получил телеграмму
с пожеланием успеха «в великом предприятии».
Великое предприятие… И — «бессмысленный проект
самоубийства». Что ж, время покажет, кто прав.
|