Возле Шпицбергена испытывал свой ледокол «Ермак»
адмирал Макаров. Нансен переписывался с ним, рассказал о способе взятия проб
воды с больших глубин, просил присылать ему эти пробы для ускорения обработки.
Еще во время экспедиции «Фрама» Нансен встречался в
Тромсё со шведом Андрэ, готовившемся использовать в Арктике новый путь. И вот
теперь на воздушном шаре «Орел» Андрэ улетел к Северному полюсу. С дороги он
посылал почтовых голубей. Третий голубь был последним, связь прервалась — и
никто не знает, что случилось в холодном небе…
Со стороны Гренландии упрямо разведывал путь к полюсу
Роберт Пири.
Никому еще не известный норвежский штурман Руал
Амундсен на крохотном суденышке «Иоа» пробирался вдоль северных берегов Америки
из Атлантического океана в Тихий.
Эти люди отмораживают пальцы, едят собачину,
вскакивают по ночам от грохота льдин, а он, Нансен, скрипит пером, водит яхту
по тихому фиорду…
Да, он выполнял, конечно, очень нужную работу, без
которой экспедиция «Фрама» не оставила бы такого же глубокого следа в науке,
какой оставила в истории путешествий. Лишь ненадолго Нансену удалось выйти в
рейс на экспедиционном океанографическом судне «Михаэл Саре» — и снова
водоворот событий, на этот раз политических, затянул его.
В 1905 году силы норвежцев окрепли, а терпение
истощилось. Они открыто выступили против навязанной стране унии со Швецией,
стремясь любой ценой добиться полной независимости. Мог ли Нансен остаться в
стороне от дела, которому как патриот горячо сочувствовал с ранних лет?
И вот он — в гуще борьбы. Пишет статьи во все газеты
мира. Выступает перед огромными толпами норвежцев:
— Наше знамя должно развеваться над свободным
народом, верящим в свои силы и свое будущее!
Ему предлагают пост премьер-министра. Он отказывается.
Но вместо того чтобы после окончания научного отчета целиком отдаться
подготовке задуманной им новой полярной экспедиции на «Фраме», Нансен, веря,
что этого требуют интересы Норвегии, едет послом в Лондон.
Между тем возвращается Отто Свердруп. В программе его
экспедиции было исследование Западной Арктики. Этот ледовый поход,
продолжавшийся четыре года, с полным основанием называют «Второй великой
экспедицией «Фрама».
Неподалеку от берегов Канады стерто с карт еще одно
«белое пятно», размером, примерно, с Южную Норвегию. Открыто немало островов,
собраны громадные коллекции, каких до той поры не привозило из Арктики ни одно
судно.
После экспедиции Свердрупа «Фрам» стоит без дела. И
однажды Руал Амундсен, успешно закончивший полярную экспедицию на «Йоа»,
приходит в дом к Нансену, на время приехавшему из Лондона в Норвегию.
Точное содержание их разговора неизвестно. Мы знаем
лишь, что Амундсен попросил «Фрам» для того, чтобы отправиться в такую
экспедицию, план которой вынашивал сам Нансен.
Ответ был дан не сразу. Для того и другого решение
означало слишком многое. Нансен должен был выбирать, как ему казалось, между
долгом перед страной, еще не закрепившей свою независимость, и тем, что с юных
лет составляло цель его жизни как исследователя. Он мог бы, конечно, отложить
окончательное решение на год-полтора, выждать, пока следом за Россией, первой
признавшей независимость Норвегии, это сделают другие великие державы.
Но Нансен никогда не искал половинчатых решений.
— Вы получите «Фрам»! — услышал Амундсен,
приехавший за ответом.
Многое из того, что намечал для себя Нансен,
завершалось.
Тома научного отчета в солидных переплетах один за
другим появлялись на полках: четвертый, пятый, наконец, шестой, завершающий.
В этих томах и моряк ледового плавания, и полярный
путешественник, и натуралист, посвятивший себя Арктике, могли найти новые ключи
к решению загадок северных морей. Надежно, прочно подкрепленные таблицами и
формулами, в научном отчете о экспедиции содержались закономерности, относящиеся
к температуре и солености воды, к скорости и направлению течений, к образованию
и движению льдов.
Нансен вывел два основных правила для определения,
куда и с какой скоростью должны перемещаться арктические льды под действием
воздушной стихии и вращения Земли.
Имя Нансена произносилось теперь рядом с именами
крупнейших океанографов мира. Он добился создания Международного совета по
изучению морей. Океанографическая лаборатория в Осло, основанная Нансеном, при
его участии разрабатывала новые методы и конструировала более совершенные
приборы. Нансен помогал русскому океанографу Книповичу, который наметил
обширную программу исследований в Баренцевом море. Произошел важный сдвиг от
описания явлений к их объяснению, и океанографы разных стран говорили о начале
«золотого века» в разгадке вечных тайн моря.
|