И голодные видят, как высокий нерусский человек,
который должен был привезти им хлеб, плачет. Плачет, неловко вытирая лицо
рукавом шубы. Потом бросается к автомобилю. Он должен рассказать об этом всему
миру!
Нансен, Нансен, Нансен! Это имя не сходит со страниц
газет, как в далекие годы возвращения «Фрама». Но теперь его нередко называют с
раздражением, с насмешкой, даже с угрозой.
Нансен неутомим. Ом всегда говорил, что любовь к людям
требует действия. Его видят во всех европейских столицах. Он стучит в чугунные
сердца. Он требует, настаивает, просит. Он встречает сочувствие и поддержку
многих тысяч простых людей и слышит равнодушные отказы власть имущих.
Советское правительство направляет в Поволжье хлеб из
других частей страны. Оно продает картины из музейных запасников и конфискует
часть за века осевшего в церквах и монастырях золота, чтобы оплатить поставки
из-за рубежа. Рабочие и крестьяне всего мира собирают деньги голодающим братьям
по классу.
И пусть скуден еще тот ручеек зерна, который на первых
порах удается направить в Поволжье «Организации Нансена», но великий норвежец
верит, что ему удастся сделать больше, что он должен сделать больше и не
отступит, пока не сделает все, что в его силах.
Большому путешествию в страну льдов, задуманному
Нансеном в закатные годы жизни, не суждено было осуществиться.
Он успел предпринять поездки лишь на Кавказ и Волгу.
Зарубежные биографы уделяют его кавказскому путешествию не так уж много строк.
Однако при розысках некоторых архивных материалов и чтений старых газет мне показалось,
что Нансен придавал этой своей поездке больше значения, чем обычно принято
думать.
Путешествие Нансена на Кавказ было связано с
поручением Лиги наций, долго и бесплодно обсуждавшей «армянский вопрос». За
этим «вопросом» скрывалась национальная трагедия. Давно начатые турецкими
реакционерами гонения на армян, живших в Турции, несколько раз приводили к
кровавым погромам. Особенно страшная резня произошла в 1915 году. Уцелевших от
истребления армян турецкие террористы выдворяли из страны.
Армянские беженцы рассеялись по свету. Лишенные
родины, крова, работы, они страшно бедствовали. Многие из них хотели бы
переселиться в Советскую Армению, но, руководствуясь политическими мотивами,
Лига отказывалась содействовать им.
Нансену предложили самому отправиться на Кавказ и
убедиться, что там армянским переселенцам нечего делать. Ему говорили, что в
Советской Армении царит разруха, что на диких и бесплодных землях людей ждет
голод.
В июне 1925 года Нансен высадился в Батуми, оттуда
направился в Тбилиси. Встретившим его корреспондентам он сказал, что
чрезвычайно рад снова посетить Советский Союз. После недавнего приезда в Россию
в 1923 году, когда он видел начало возрождения страны и побывал в ее столице, а
также в Харькове, он намерен теперь посетить Армению, Грузию, Дагестан.
— Правда ли, господин Нансен, — спросили
его, — что вы снова собираетесь на полюс?
— Не на полюс, а для исследования неведомых
пространств вблизи него, — поправил Нансен. — Но говорить
об этом подробнее пока преждевременно.
В Армении его видели на торжествах по поводу пуска
оросительного канала. На память от-работниц текстильной фабрики он получил
вышитое их руками полотенце. В рабочем клубе для Нансена устроили смотр молодых
талантов. На автомобиле он ездил по засушливой Сардарабадской степи и знакомился
с проектом ее орошения. В его честь был устроен народный праздник в Ереване,
который начался исполнением квартета Грига.
Нансен совещался с государственными деятелями в
Закавказском Совнаркоме.
— Я поражен тем, что правительство сумело в такой
короткий срок достичь столь большого размаха во всех областях сельского
хозяйства и промышленности, — сказал он при прощании.
Он сказал, что, по его сведениям, около ста тысяч
армянских беженцев хотели бы вернуться сюда, в Закавказье, где находятся
исторические корни древнего армянского народа. Если они получат здесь землю, то
он, Нансен, попытается через Лигу наций выхлопотать кредиты на их переезд и
обзаведение домами.
Гость поблагодарил за то, что в Армении его миссии
дали возможность познакомиться со всем, представляющим. для нее интерес.
Затем гость направился в Астрахань, откуда на пароходе
«Спартак» продолжил волжское путешествие. В Саратове многие помнили норвежца по
голодному 1921 году. Он встречал старых знакомых. Его узнавали на улицах,
подходили, жали руку, благодарили. Студенты университета — рабочие парни,
участники гражданской войны — встретили Нансена восторженной овацией.
|