Густой дым повалил из трубы канонерки. Корабль набрал разбег. Удар! Не тут-то было. Крепчайшие льды упрямо не уступали дорогу.
Давыдов вертел судно туда и сюда, ища лазейку. Пробовал ложиться в дрейф. Снова возобновлял атаки. Наконец, повернул назад, чтобы выйти из западни. Не получилось. И, что хуже всего, льды медленно тащили корабль к югу, подальше от цели плавания.
Ждать перемены обстоятельств? Или атаковать преграду, рискуя растратить топливо и застрять на зимовку? Давыдов медлил с решением.
Возможно, он представил себе, что где-то недалеко вот так же ищет прохода во льдах судно под чужим флагом, стремясь прийти к цели раньше советского корабля. Отрывисто звучат слова команды, мечется по мостику капитан, сосущий трубку с душистым английским табаком…
— Будем пробиваться, — приказал, решившись, Давыдов.
Он не был полностью уверен в способности корабля преодолеть такие льды. Ему доложили также, что запасы топлива крайне ограничены и риск, таким образом, весьма велик.
— Действуйте, — сказал Давыдов. — Если кончится уголь, будем жечь переборки.
Машины заработали на полную мощность. В отсветах пламени кочегары, обливаясь потом, без устали подбрасывали уголь в топки. Канонерка дрожала, в салоне звенели стаканы, судовой колокол звонил сам собой, пока ему не подвязали язык. Казалось, котлы не выдержат давления и взлетят на воздух.
В корпусе судна появились вмятины. Огромные торосы нависали над палубой корабля. Вот-вот они совсем остановят его, зажмут, стиснут…
Начальник экспедиции не спал двое суток. Он стоял на мостике: темные круги под глазами и особенно тщательно выскобленные бритвой щеки.
Утром на третий день туман, только что отсвечивающий изнутри бледным сиянием льдов, вдруг потемнел. Хороший признак! Он сулил чистую воду.
«Никогда нельзя было представить себе, что канонерская лодка «Красный Октябрь» была бы в состоянии прокладывать себе путь среди таких нагромождений крупных обломков полей и громадных торосистых многолетних льдин», — писал впоследствии в отчете о плавании Давыдов.
Утром канонерка пробилась к темной полынье. И почти одновременно с мостика увидели каемку береговых скал.
Это был остров Врангеля.
«Красный Октябрь» вошел в бухту, удобную для стоянки.
На ближайшем холме всю ночь ухали взрывы. Летели вверх комья вечномерзлой земли. На заре над островом установили высокую мачту.
Весь личный состав экспедиции выстроился на гребне холма.
В торжественной тишине на мачту был поднят железный алый флаг с вырезанными на нем буквами: «СССР». Радостным «ура», повторенным трижды, моряки приветствовали советский флаг над русским островом.
Недалеко от подножия мачты установили медную доску с краткой надписью на русском и английском языках: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь! Гидрографическая экспедиция Дальнего Востока, 19 августа 1924 года».
Теперь, когда главная задача была выполнена и исторические права Советской страны на остров еще раз закреплены, «Красный Октябрь» медленно двинулся вдоль южного берега. На острове, несомненно, хозяйничали хищники. У валявшихся на берегу трупов моржей были отрезаны головы. Видимо, неизвестные забирали только моржовый клык, выбрасывая все остальное.
Едва моряки вернулись на корабль, как из-за мыса показалась шлюпка. В тишине безветренного дня еще издали слышались оживленные голоса людей, гребущих к кораблю. Они изо всех сил работали веслами. Человек, сидевший у руля, с крайне довольным видом размахивал шляпой.
Шлюпка была уже недалеко, как вдруг ее рулевой испуганно вскрикнул, а остальные резко затормозили веслами: порыв ветра распрямил над канонеркой красный флаг. Непрошеные гости увидели тех, кого им меньше всего хотелось встретить.
Шлюпка повернула назад. Гребцы налегли на весла с удвоенной силой. Поздно! Сигнал с канонерки заставил их вернуться к борту корабля.
И вот они стоят перед советскими моряками. Один в шляпе, с белой повязкой на глазу. Он нервно кутается в меховой воротник короткой куртки. Его спутники-эскимосы растеряны до крайности.
— Ваше имя? Национальность? — спрашивает Давыдов у человека с белой повязкой.
— Чарльз Уэллс из города Нома. Американец.
— По какому праву вы промышляете на советской земле? Разве у вас есть разрешение советских властей?
Американец разыгрывает изумление. Как? Это советская земля? Тут какое-то недоразумение! Он, Чарльз Уэллс, считает, что остров Врангеля — американская территория, поскольку на ней находится сейчас четырнадцать жителей Аляски, высадившихся здесь в прошлом, 1923 году. Они ожидают прихода шхуны из Нома, на которой господин Карл Ломен…
Давыдов напомнил американцу, чей флаг, согласно международному праву, должен развеваться над островом. Всякий, кто останется здесь без разрешения советских властей, хотя бы только ради промысла, будет рассматриваться как хищник. Он будет выдворен, а орудия лова конфискованы.
Осенью в канадских и американских газетах появились заголовки: «Советы подняли свой флаг над островом Врангеля», «Красное судно вывезло американца и эскимосов с острова Врангеля», «Русская экспедиция достигла цели».
К острову шел не только капитан Лэн. Газета «Таймс» в октябре 1924 года сообщила: «Охранный крейсер «Бэр», моторные шхуны «Герман» и «Серебряная волна», три американских судна, тщетно пытались пробиться к острову Врангеля этим летом».
|