Для борьбы с политическими
противниками советская власть применяла обычные приемы и методы: обыски,
аресты, закрытия газет, реквизиции, конфискации и тому подобное. При этом
зачастую ни о каком соблюдении законности не было и речи. Уже 7 апреля 1918 г. председатель
революционного трибунала П.П. Постышев (впоследствии видный деятель
большевистской партии) был вынужден ходатайствовать за участь арестованных:
«Ввиду массового поступления просьб от арестованных, содержащихся в Иркутской
губернской тюрьме о том, что они до сих пор сидят без всякого предъявления
обвинений, но числятся за Иркутским Революционным трибуналом (стиль и
орфография сохранены). Ситуация эта является недопустимой и причиной этих
ненормальностей является то, что арест производят не только учреждения, но и отдельные
лица... которые отправляя арестованных зачисляют их за Революционный трибунал,
но сами дела нам не направляют и получается ужасная картина: люди сидят в
тюрьме, а мы ничего не знаем... лишены возможности установить за что они
арестованы и где найти дело о них... Убедительно прошу вас сделать экстренное
распоряжение, чтобы следующие аресты производились комиссариатами, начальником
охраны, начальником Красной гвардии и только».
Задача выявления и
предотвращения так называемой контрреволюционной деятельности первоначально
возлагалась на следственную комиссию революционного трибунала. 21 апреля 1918 г. вместо следственной
комиссии, которая не успевала справляться со своими обязанностями, Центросибирь
решила создать СибЧК. Ее председателем стал И.С. Постоловский. Одной из главных
задач СибЧК стала борьба с антисоветским подпольем в Иркутске.
Пожалуй, наиболее удачная
операция против подполья была проведена в апреле 1918 г. Чекистам удалось
установить месторасположение нелегальной типографии на территории дачи В.П.
Сукачева. 14 апреля во время печатания антисоветских листовок персонал
типографии был арестован, при этом изъято 29 пудов шрифта. В одном из
задержанных лиц, назвавшимся при аресте неким Семеновым, был опознан бывший
председатель Иркутской губернской земской управы эсер П. Д. Яковлев.
На допросе Яковлев показал,
что он является представителем Временного правительства автономной Сибири. С
этого момента становится ясно, что во многих городах Сибири существуют
подпольные организации, которые координируют свою деятельность и усиленно
готовятся к свержению советской власти.
Активная
полицейско-политическая деятельность Центросибири и Иркутского Совета вызывала
растущее недовольство у значительной части населения города. Это недовольство
усугублялось тем обстоятельством, что власти оказались не в состоянии
поддерживать в Иркутске элементарный правопорядок.
Город наводнили преступники
всех мастей, группы и отряды вооруженных анархистов (подчинявшихся
Центросибири постольку поскольку), которые бесчинствовали и терроризировали
население. Попытки Советов как-то обуздать преступность эффекта почти не
давали. Иркутский летописец Н.С. Романов в это время все чаще и чаще фиксировал
грабежи, убийства, налеты и тому подобные преступления.
Постепенно политические
страсти накалялись все больше. В мае 1918 г. «протестные» настроения стали
проявляться открыто. 1 мая в Иркутске состоялась большая демонстрация под
лозунгами: «Да здравствует Учредительное собрание», «Долой Гражданскую войну».
Демонстранты прошли по Амурской, Харлампиевской, Набережной, Большой,
Зверевской, Кутайсевской улицам, где их разогнали конные отряды интернационалистов.
|