В ходе этих преобразований
фактически в одночасье православное духовенство лишилось значительной части
своего дохода. Монастыри потеряли земельные владения и лишились иной
собственности, священнослужители перестали получать жалованье и лишились
учительских должностей. К таким испытаниям духовенство не было готово, поэтому
многие отнеслись к новой власти крайне враждебно. Эти настроения укрепило
послание патриарха Тихона, объявившее большевиков «извергами рода человеческого»,
«безбожными властелинами тьмы века сего» и призывавшее «сокрушить силу вражью,
возвеличить церковь православную и воздвигнуть православное царство».
Начавшаяся Гражданская война не позволила новой власти в Иркутске немедленно
приступить к преобразованиям, поэтому до начала 1920-х гг. открытых
столкновений между церковью и государством в Иркутске не происходило.
С восстановлением советской
власти в Иркутске в 1920 г.
на епархию обрушился целый ряд ударов. Иркутская епархия в это время оказалась
единственной организацией, которая сохранила свою структуру управления, не зависела
от большевиков и имела влияние среди горожан. Поэтому губком РКП(б) считал ее
одним из главных противников и предпринял некоторые меры, направленные на
ослабление позиций церкви.
Первым шагом на этом пути
стала ликвидация церковного образования. В 1920 г. были закрыты церковно-приходские
школы и епархиальные училища, а 1 марта — Иркутская духовная семинария. Во
всех учебных заведениях города 11 февраля 1920 г. постановлением
комиссара просвещения Д.К. Чудинова отменялось преподавание Закона Божьего.
Власти также не допустили восстановления церковного печатного органа —
«Иркутских епархиальных ведомостей». Тем самым церковь оказалась лишена возможности
отвечать на антирелигиозные кампании в большевистской прессе.
В 1921 г. власти развернули
кампанию по развенчанию церковных святынь. Старт дал I губернский съезд
Советов, принявший 23 января 1921
г. решение о вскрытии и освидетельствовании мощей
иркутского епископа Иннокентия (Кульчицкого) — первого и особо чтимого святого
Восточной Сибири. В докладе 1-го секретаря губкома РКП(б) М.Н. Рютина подчеркивалось,
что мощи являются «фетишем религиозного фанатизма, средством к порабощению
широких масс рабочих и крестьян и подавлению живого полета человеческой мысли».
24 января мощи, находившиеся в иркутском Вознесенском монастыре, вскрыли и
освидетельствовали комиссией губернского съезда. Руководил работой комиссии
М.Н. Рютин. После вскрытия мощи, без облачения, с табличкой «Нечто», выставили
на всеобщее обозрение. Одновременно в городе прошли открытые лекции,
посвященные мумификации и бальзамированию, целью которых являлось развенчание
мифа о святости и нетленности. 1 марта 1921 г. сотрудники губЧК по распоряжению
губисполкома «взяли из монастыря сухую мумию, выдаваемую и чтимую православным
духовенством как нетленные мощи св. Иннокентия.., погрузили в ящик и отправили
в Москву» в музей Наркомздрава. Таким образом Иркутская епархия лишилась своей
главной святыни.
Следующий удар пришелся по
иркутским монастырям. Их упразднение осуществлялось постепенно. В Вознесенском
монастыре уже в 1919 г.
разместили иркутский сводный госпиталь, заняв часть помещений. В марте 1920 г. власти произвели
изъятие «излишнего церковного имущества», во «временное пользование» передали
монастырские постройки. В мае 1920
г. были арестованы настоятель епископ Зосима и часть братии.
В марте 1921 г.
из стен монастыря вывезли мощи Святого Иннокентия. В 1923 г. монастырские
постройки приспособили под практические нужды, а для верующих оставили только
один храм. К 1933 г.
ограда оказалась разобранной, перестала функционировать приходская церковь, со
всех культовых зданий сбили купола и перестроили их под жилые дома, клуб,
библиотеку, баню и др.
|