В 1933 г. было сфабриковано
новое дело. На скамье подсудимых оказались 12 представителей иркутского
духовенства во главе с архиепископом Дионисием (Прозоровским). В обвинительном
заключении говорилось: «В феврале 1933 г. была ликвидирована контрреволюционная
группа православного духовенства, проводившая организованную
контрреволюционную деятельность среди верующей массы, используя религиозные
предрассудки верующих.
Указанная группа через
организованные при церквях нелегальные группы «сестричеств» и «кликух-мироносиц»
распространяла по городу разные провокационные слухи, возбуждая верующих
против мероприятий советской власти и подрывая авторитет последней... Группа
производила организованную помощь высланному духовенству, собирая для этого
денежные средства верующих во время богослужения в церквях и среди служителей
культа. Данная помощь высланному духовенству имела целью сохранить кадры для
борьбы с советской властью». Однако доказательств не хватило, и дело
фактически развалилось. Особое совещание при коллегии ОГПУ в августе 1933 г. вынесло довольно
мягкое решение: руководителей выслать за пределы региона, а остальных отпустить.
В 1937 г. власти вновь
приступили к ликвидации очередной «церковно-монархической организации»,
задачами которой, по измышлениям следователей, являлись свержение советской
власти путем вооруженного восстания и восстановление монархии. Ее участников
обвинили в распространении пораженческих настроений, шпионаже в пользу Японии,
диверсионно-вредительской деятельности. По данному делу было привлечено 50
представителей иркутского духовенства. Главой «церковно-монархической организации»
объявлялся архиепископ Павел (Павловский). Следователи на этот раз учли ошибки
прошлого и старательно добывали признания обвиняемых. Однако с руководителем «организации»
они перестарались: архиепископ Павел, не выдержав пыток, умер в тюрьме.
Остальных 49 участников по решению «тройки» приговорили к расстрелу. Среди них
служители Преображенской церкви Ф.Ф. Верномудров, И.Н. Шабалин, И.И. Попов,
И.И. Анисимов, священник Знаменской церкви Я.П. Тараненко, секретарь
управляющего Иркутской епархии И.М. Косцюкевич. В ходе реабилитации в 1958 г. власти признали, что
все лица, проходившие по данному делу, были репрессированы необоснованно, так
как «контрреволюционной церковно-монархической организации» в действительности
не существовало. Всего же за 1937 —1938 гг. было расстреляно 98 церковнослужителей.
Заключительным шагом в борьбе
с религией власти считали необходимость вывести молодое поколение из-под
церковного влияния. При этом задача состояла в том, чтобы не просто привить
молодежи атеистические взгляды, но и сделать ее оружием в борьбе с церковью.
Для этого создавались общества воинствующих безбожников, распространялись
антицерковные издания «Антирелигиозник», «Безбожник» и др. Комсомольцы выпускали
стенные газеты, ставили спектакли, выступали с концертами на антицерковные
темы. Зачастую молодежь привлекалась к непосредственному разрушению церквей,
сожжению икон и религиозной литературы. Считалось недопустимым пионерам и комсомольцам
посещать церковь, отмечать религиозные праздники или совершать православные
обряды. Тем самым молодое поколение противопоставлялось церкви, разрывалась традиционная
связь человека с религией, формировавшаяся не одно столетие на протяжении
истории России.
Таким образом, к концу 1930-х
гг. православная церковь Иркутска оказалась разгромлена. Были закрыты все
монастыри, прекратились богослужения в городских храмах, многие из которых
разрушили. Перестали функционировать духовные учебные заведения. Большую часть
иркутского духовенства ликвидировали. Только страшное потрясение, каким стала
Великая Отечественная война, поставившая страну на грань выживания, смогло изменить
отношения между церковью, государством и обществом.
|