СОЛНЕЧНЫЙ ИДОЛ В АКАДЕМГОРОДКЕ
На протяжении сотен тысячелетий на
экране сибирской истории шли события каменного века, как мы видели, далеко не
простые. Появлялись и исчезали культуры, тоже далеко не примитивные. Чем
дальше двигалось время, быстрее, стремительнее мчалось оно вперед, тем сильнее,
разумеется, нарастало новое в жизни и культуре, еще более они усложнялись.
Со временем сначала в степях, а
затем в тайге Северной Азии распространился металл. Началась новая индустриальная
эра, эпоха бронзы, а затем и время, когда появилось и стало основой
производства железо. Распространение металла повлекло за собой коренной
перелом, привело к возникновению в степях Южной Сибири нового, более прогрессивного
хозяйственного уклада — к разведению скота.
По всему огромному пространству
Евразии вместе с металлом,
единообразными формами металлических предметов вооружения — кельтами, кинжалами,
орудиями труда, украшениями и утварью, например, котлами скифского типа, удилами
и псалиями, распространяются также кони и колесницы.
Складываются и новые социальные
структуры. Уже на рубеже II и III тысячелетия до нашей эры возникают первые
скотоводческие общества в великом степном поясе Евразии.
История не знает эпохи матриархата
как всеобщего и обязательного правления женщин. Но существовало реальное
равенство возможностей для мужчин и женщин, основанное на примитивном
равенстве в производстве, отсутствии прибавочного продукта и естественном
разделении труда внутри первобытной общины. История знает общество с групповым
браком и вытекающим из него материнским правом.
Теперь наступает время
общественного неравенства, основанного на более прогрессивной экономике
общества скотоводов, возникает отцовское право и реальная власть мужчин, о чем
так ясно писали и Ф. Энгельс и Г. Морган. А вместе с тем и первая форма
классовой структуры — рабовладение. Характерная черта этого времени —
разрушение былой замкнутости древних общин, занимавшихся охотой, рыболовством и
земледелием.
Происходит небывалое прежде по
масштабам взаимодействие культур. Идет широкий синтез разнородных по происхождению
и характеру культурных элементов.
Поскольку месторождения меди и
олова расположены в определенных местах, например на Алтае или за Байкалом,
древние металлурги и литейщики должны были входить в различные контакты друг с
другом, чтобы получить необходимое для своей работы рудное сырье. Одновременно
распространялось и многое другое: художественные образы и стилевые черты
искусства.
Как завершение и наиболее яркое
выражение всего этого процесса рождается наконец одно из самых ярких -явлений в
истории культуры древности — степной «скифо-сибирский» звериный стиль. В нем
контрастно сочетаются два противоположных качества: реалистически точная
передача тех или иных признаков формы животного и необычная их стилизация.
Наблюдается смелое сочетание обыденного и фантастического. Произведения этого
стиля отмечены динамизмом, наполнены борьбой и страстью. В них нет и следа
ясного спокойствия, той былой уравновешенности, которая наполняет бесчисленные
композиции неолитического времени на скалах и в тайге.
По мере накопления документального
материала о ранних культурах эпохи металла в Сибири, прежде всего в богатой
памятниками археологии Минусинской котловине, на Среднем Енисее, у Абакана и
Минусинска, все острее становилась потребность разобраться в сложной мозаике
фактов.
Это стремление выразилось уже в
первых попытках классификации древних могильных памятников, предпринятых в
XVIII веке академиками Г. Миллером и И. Гмелиным. Она была составлена по
расспросным сведениям «бугровщика» — вольного старателя, искавшего золото в
курганах на Енисее и Селенге, который так и носил прозвище Селенга. Как ни
удивительно, но именно грабитель курганов Селенга положил своими весьма
толковыми рассказами и опытом начало первой классификации древностей Южной
Сибири.
|