Однако древнему скульптору
бронзового века мало было рыбы. На ее спине он изобразил личину с такими же, как на гигантских стелах из Минусы,
тремя большими круглыми глазами и кривым бычьим рогом над ними. Вторая личина,
размером поменьше, выбита у хвоста каменной рыбы. Так же тщательно и столь же
тонко украшены волнистыми линиями узкие ребра скульптуры.
На широкой нижней поверхности, на
уплощенном «брюшке» каменной рыбины, один за другим располагаются три глубоко
врезанных, правильных по очертаниям круга. Каждый круг пересечен крестом —
символом космоса, знаком четырех сторон света. Это солнечные космические круги,
признак солнечной природы божества — рыбы. Там же еще более глубоким и широким
желобом выбита другая фигура, на этот раз явно змея. Может быть, злая, может
быть, добрая, она свернута восьмеркой и заканчивается большой острой головой,
типично гадючьей.
В завершение всей композиции около
трех солнц тонкими, хотя и достаточно отчетливыми линиями вырезана миниатюрная
фигурка оленя с ветвистыми рогами, скорее всего благородного оленя, марала.
Олень, и притом именно такой —
благородный — был тотемом древних обитателей степной Евразии, начиная от Ордоса
и скалистых нагорий Тибета на востоке и кончая Причерноморьем, долинами Днепра
и Дуная. Всюду, где кочевали скифы, где оставляли они свои высокие
сопки-курганы, встречается и солнечный олень, светлое зооморфное божество,
золотые рога которого, по скифскому поверью, освещают землю днем, приносят
людям радость и счастье. На стеле есть также волнистые линии, возможно,
олицетворяющие воду.
Одним словом, окуневская стела из
Академгородка несет на себе двойную космическую нагрузку. В ней виден
скульптурный образ живой зооморфной вселенной, как рисовалась она нашим далеким
предкам. Рыба — обитатель вод и змея — житель преисподней олицетворяли в их
сознании «нижний мир», преисподнюю, страну мертвых. Солнечные круги и
мифический тотемный олень — «верхний мир», небесную стихию.
Изображения на стеле, которую можно
назвать, по месту ее находки «академической», вызывают в памяти неожиданно
далекие и соблазнительные яркие аналогии.
В свое время выдающийся
исследователь древнейших культур Кавказа и в особенности первобытной религии кавказских
племен академик Н. Марр опубликовал изображения загадочных, гигантских по
размерам изваяний которые встречались в пустынных нагорьях Армении вблизи
источников и около пастбищ, где веками пасли свой скот кочевники. Вишапы
Кавказа имели, как показал Марр, рыбьи головы и туловища совсем как у нашей
«академической» стелы. И точно так же образ рыбы на них дополнен изображениями
водных струй и бычьих рогов — символами «нижнего мира» в первобытном эпосе кавказских
народов. На вишапах есть знаки солнечного характера, в том числе кресты, птицы
весны и плодородия - аисты.
Как полагают исследователи, вишапы
были высечены людьми бронзового века, то есть принадлежат той же большой
культурно-исторической эпохе, что и каменные идолы окуневской культуры.
Есть и другие аналогии. На этот раз
далеко на юго-западе от Оби и Новосибирска. Это многочисленные «оленные камни»
Тувы, Монголии и степного Забайкалья, о которых в связи с вишапами писал
ученик Н. Марра академик И. Мещанинов.
Так из тьмы времен встают контуры
великого культурного синтеза, возникшего вместе с кочевым бытом первых номадов
(кочевников) в те времена, когда Кавказ служил им мостом между Азией и
Европой.
Самое выразительное свидетельство
этому — замечательная находка в Академгородке, в которой солнечные круги и
личины окуневской культуры так неожиданно сочетаются с образами кавказской
рыбы-вишапа и скифского оленя.
|