Металлические
орнаментированные пластины найдены в Венгрии в погребениях конных воинов. При
костяке человека всегда есть кости лошади, причем не целой, а расчлененной
(хоронили только череп и длинные кости, то есть голову и ноги лошади). Именно
так вместе с головой и костями ног приносились в жертву шаманским духам и
божествам у сибирских народов шкуры жертвенных животных. Следовательно, ритуал
захоронений с металлическими пластинами для сумок типично степной, тюркский,
шаманский, связанный с древними шаманскими представлениями.
Вместе с пластинами в таких
могилах встречались железные сабли, различные украшения конской сбруи, железные
наконечники стрел, поясные бляшки, наконечники от поясов и другие предметы,
образующие определенный выдержанный комплекс. Время этих погребений
определяется найденными в них монетами, в первую очередь диргемами саманидского
чекана начала X века нашей эры.
Погребения с металлическими
пластинами для сумок вне пределов Венгрии неизвестны, а сами эти пластины в
Европе представляют действительно изолированное художественное явление. Нужно
считать вполне обоснованной мысль о принадлежности этих памятников конным
кочевникам — предкам венгров, вышедших в конце IX века (896 год) из Лебедии на
Дунай.
В Лебедии, как полагают
исследователи памятников древневенгерской культуры, и возникли замечательные
металлические пластины для сумок с их богатым орнаментом, представляющие собой
подлинно выдающееся явление в средневековом ювелирном искусстве. Вполне
возможно, что происхождение орнамента пластин для древневенгерских сумок
связано с распространением восточных, иранских и среднеазиатских тканей,
украшенных растительными в своей основе узорами.
Однако вывод о возникновении
такой орнаментики и всего «искусства сумок для сабель» именно в Лебедии, то
есть между Днепром и Доном, в VIII—IX веках, а также о принадлежности его
только предкам венгров не может быть принят в такой категорической формулировке.
Действительная картина истории орнамента древневенгерских металлических
пластин для сумок значительно сложнее. Об этом свидетельствуют совпадения
между ними и рисунками на плитах из вала Манхайского городища. Такое сходство
орнамента на вещах, разделенных более чем пятью тысячами километров, можно
объяснить конкретными культурно-этническими связями.
Оригинальная орнаментика
«сабельных сумок» возникла, очевидно, не на Западе, в Лебедии, и не в VIII— IX
веках, а раньше и на Востоке — там, где складывались тюркские народности и их
культуры. За такое решение вопроса свидетельствуют драгоценные по их значению
для истории культуры Сибири находки в древнекыргызских чаатасах (могильниках) на
Енисее. На роскошной золотой тарелке и на сосуде с птицами из Копенского
чаатаса орнамент имеет вид такой же сетки из выпуклых линий, образующих фигуры
в виде медальонов-ромбов с округленными углами, а в них и в промежутках между
ними размещены пальметки и фантастические фениксы.
Новая находка плит на Манхае,
орнаментированных таким же узором, не только подтверждает живые связи тюрков
Прибайкалья с Западом, но является дополнительным доказательством важного
значения культурных элементов, зародившихся на Востоке, для сложения культур
степных племен Восточной Европы первой половины I тысячелетия нашей эры, в том
числе культуры древних венгров в Лебедии и на Дунае.
О том же, кстати,
свидетельствуют и сами условия, в которых оказались изображения с Манхая. Они
были найдены в оборонительном валу городища. Точно так же и на стенах
нижнедонских городищ, принадлежавших хазарам, были найдены камни и кирпичи с
изображениями животных и всадников, аналогичными по содержанию и стилю
прибайкальским писаницам. Такие же изображения имеются на кирпичах из
древнеболгарской столицы Преславы и среди наскальных рисунков Болгарии.
Таков неожиданный на первый
взгляд размах культурно-этнических контактов племен тюркской эпохи в Северной
Азии, в том числе прибайкальских курыканов с Европой.
Древняя тюркская Сибирь
оказывается также теснее связанной с Западом, чем с Востоком. Ее культуры
оказались много богаче и ярче, чем можно было полагать ранее. У берегов
Байкала, на Ангаре и Лене, сходились и расходились пути древних культур
Востока и Запада, существовали мощные по тем временам самобытные культурные
очаги, без учета которых история Евразии не может быть полностью понятой. Как
мы видим по находкам на Унге и в Манхайском городище — крепости тюрков
Прибайкалья, курыканов, эти связи ведут на Дон и на Дунай, к венграм и
болгарам.
|