ОСТРОВ БАКЛАНИЙ КАМЕНЬ

Если из известной бухты Песчаной идти вдоль бере­га на юг, то сразу после башни Малого Колокольного мыса покажется сначала черный камешек, а через три километра и сам остров, каменистый и голый, с харак­терной башенкой с восточной стороны. Две достоприме­чательности привлекают к нему постоянное внимание ту­ристов: первая — от дельты Селенги до Малого моря он является единственным островом в южной части озера; и вторая — в прошлом он был известен как наиболее крупная колония гнездования большого баклана на Бай­кале, корморана, как его называли прежде, и который полностью исчез на Байкале с начала шестидесятых го­дов.

Остров расположен в 160 метрах от Бакланьего мы­са, имеет полуовальную форму. Известный исследова­тель Байкала геолог В. В. Ламакин описал составляющие его породы «...Скала омыта дождями, а из рассе­лин в ней пробиваются цветущие травы и одна молодая рябина; в одном-двух местах видны спиреи с их нежны­ми белыми цветами... Берег Байкала на прилегающем участке сложен крупнозернистым гранитом с щелочной роговой обманкой, который при выветривании дает зуб­чатые и столбообразные или башнеобразные формы берегового склона». Видимо, поэтому первоначальное название острова было Столбовской, упоминаемое уже П. С. Палласом и приводимое штурманом Пушкаревым на его карте Байкала, составленной в 1772 году.

А известный натуралист Густав Радде, в числе пер­вых работавший на Байкале по заданию российского им­ператорского Географического общества, был удивлен обилием бакланов на острове. Издалека видел он тянув­шиеся к вершине дикого утеса вереницы корморанов, между тем как другие стаи возвращались за   добычей.

Приблизившись к скале, он нашел ее усеянной плоски­ми гнездами, из которых торчали открытые клювы мо­лодых корморанов, заботливо охраняемых своими роди­телями.

Памятник имеет не только большое научное значе­ние: в связи с предложением ученых попытаться вер­нуть на Байкал большого баклана он приобретает и чи­сто практическое значение как резерват для расселения птицы, которая становится все более редкой.

Остров не требует специальной охраны, но на видных его местах и на мысу Бакланьем необходимо установить информационные щиты, ограничивающие рекреацион­ное использование.

МЫС ШАМАНСКИЙ

Мыс Шаманский, находящийся в пяти километрах от Слюдянки, — самый западный из мысов Байкала. Он является продолжением одного из отрогов Хамар-Дабана, почти на полкилометра вдается в воды Байкала и уже издалека приковывает к себе внимание светлыми, из серого мрамора, обрывистыми берегами. Трудно най­ти время года, когда бы с его круч не ловили удочками рыбу; под его своеобразными обрывами всегда стоят лодки рыбаков, просто отдыхающих. Уютом, тишиной, покоем, достоинством наполнена природа этого живопи­сного местечка.

Буряты называли это место Айха-Шулун — страш­ный камень. В прошлом он служил местному населению для отправления религиозных обрядов, в частности для жертвоприношения богам. Видимо, в появлении этих обычаев не последнюю роль сыграли многочисленные пещеры-гроты, затопленные с повышением уровня озера при постройке Иркутской ГЭС.

Когда-то берега мыса изобиловали нерпами: по свидетельству Карла Риттера, «пещеристые скалы Шаман­ского мыса доставляют самое безопасное убежище тю­леням». Увидеть здесь нерпу сейчас—редкая удача. Бесконтрольный отстрел животного надолго отбил у не­го охоту приближаться к берегам.

В последние годы мыс стал не только местом эпизо­дического времяпрепровождения, но и настоящего палом­ничества отпускников, надолго оседающих с палатками на крохотном участке суши. В результате буквально на глазах редеет растительный покров мыса, туристы вы­рубают на дрова и стойки для палаток последние де­ревья и кустарники. Кострища — ямы с глубоко выго­ревшей почвой — возникают то там, то здесь, и сегодня сведущие люди приходят сюда уже со своими дровами: на мысу их не найти.

На Шаманском мысу, имеющем большое эстетиче­ское значение, необходимо запретить установку бива­ков, разжигание костров и уничтожение растительно­сти, проведение какой бы то ни было хозяйственной дея­тельности. Об этом должны сказать информационные щиты на перешейке и на самом мысу. Туристские пото­ки следует направить по одной хорошо размеченной и благоустроенной тропе с указанием опасных мест. Гра­ницы памятника на подходах следует расширить за счет лесного участка, который сыграет роль охранной зоны, то есть фактически для объекта необходим заказ­ной режим использования.

МЫС ДЫРОВАТЫЙ

Особенности происхождения и образования байкаль­ской впадины навсегда увековечены на берегах озера многообразием и богатством форм скального рельефа. Среди бесчисленных пещер, ниш, гротов, промоин и арок размерами, скульптурностью форм  выделяются два мыса, расположенные неподалеку друг от друга; они оба именуются как мысы Дыроватые (в лоции и ат­ласе Байкала, составленных в начале века комплексной экспедицией под началом полковника Ф. К. Дриженко и до сих пор не утративших научного значения, они име­нуются как Ворота-1 и Ворота-2). Думается, что при­шла пора закрепить за ними по одному, наиболее изве­стному названию.

Мыс Дыроватый находится между устьем речушки Еловки и мысом Нижние Хомуты. На этом небольшом расстоянии нет прибрежной тропы, но есть множество скальных прижимов, часть из которых преодолевается вброд, остальные — тяжелыми обходами  поверху. После первого из них вдруг открывается красивое извая­ние массивной туши слона с рельефно вырубленной го­ловой. Изваяние напоминает картину: жаркий день, жи­вотное, опустив хобот, жадно пьет воду.

Уже на заре развития советского туризма «слон» был выделен в числе прочих достопримечательностей Байкала: первый журнал туризма и альпинизма «На су­ше и на море» за 1937 год помещает в качестве иллюст­рации фотографию мыса Дыроватого.

Конечно, каменному слону непросто повредить, по в простейших мерах охраны он нуждается.

МЫС АРКА

Является непременным «участником» практически всех популярных и фотографических изданий по Байка­лу. Повезло Арке и с поклонниками — расположенная в пятнадцати километрах от туристской Мекки Байка­ла бухты Песчаной, она постоянно входит в план похо­дов и водных прогулок.

Если не знать точного местоположения, с тропы Ар­ку можно и не найти: берег становится здесь обрыви­стым, стенообразным, непроходимым. И в этом прижи­ме взгляду вдруг открывается диковинное животное, с разных ракурсов напоминающее различных зверей, но скорее всего — черепаху, вытянувшую голову к воде и сделавшую первые глотки.

Волнующая и незабываемая встреча с прекрасным памятником! Но ее легко испортить, если люди будут продолжать приходить сюда с тюбиками или банками краски и рисовать на скалах свои «вензели», стараясь вознести их на скале повыше, чтобы читались они издале­ка. Или, того хуже, молотком, а за неимением его первым попавшимся камнем откалывать понравившийся кристалл на долгую память. Есть серьезные опасения,  что тогда великолепные памятники могут утратить свое неповтори­мое лицо.

МЫС ХОБОЙ

Природа острова Ольхон на Байкале характеризу­ется оригинальным сочетанием и переплетением разно­образных ландшафтов. Побережье здесь исключительно живописно: многочисленны скальные, эффектно высту­пающие в море мысы, уютные бухты с теплой водой и песчаными пляжами.

Мыс Хобой выделяется среди них своим необычным внешним видом, напоминающим огромную рептилию, плывущую по воде. Сходство с ней придают крутые скальные склоны, сбегающие от ярко выраженного хребта-гребня. Редкие лиственничники, словно отдель­ными клочьями шерсти, покрывают бока склонов.

Хобой на бурятском языке означает клык, коренной зуб. Если смотреть на мыс с воды, то становится ясным происхождение этого названия — на нем резко выделя­ется сужающаяся кверху плита-башня из белого кри­сталлического известняка. В профиль скала отчетливо напоминает лицо и грудь женщины — отсюда и пошло название — Дева.

В многочисленных пещерах-нишах, среди камней и в крохотных бухтах мыса когда-то в изобилии водилась нерпа, любившая погреться на солнышке. В последнее десятилетие в результате бесконтрольного, браконьер­ского отстрела животное встречается как исключение. Но нерпа еще может вернуться сюда, если для этого не­заурядного памятника природы ввести заказной режим использования.

МЫС КОБЫЛЬЯ ГОЛОВА

Когда на каком-нибудь судне входишь с юга в про­лив Ольхонские ворота и знаешь, что через восемь-девять километров начнется Малое море Байкала, неволь­но ищешь каких-то обозначенных признаков его грани­цы. И вдруг с правой, ольхонской, стороны взгляд не­вольно приковывает странный силуэт огромного живот­ного, словно погрузившегося в волны и плывущего в сторону материка.

Это и есть мыс Кобылья голова — по-бурятски Харин-Ирги. Он открывает просторы Малого моря. На сходство мыса с плывущим животным обратили .внима­ние первые исследователи Байкала. По описанию И. Черского, «...мыс представляет собой длинный, узкий отрог, гребень которого принимает в профиле волнистое очертание вследствие углубляющихся в него несколь­ких поперечных седловин, числом до четырех. Его око­нечность отделяется отвесною щелью до самого уровня воды и по очертанию, если смотреть на нее с юго-восточ­ной стороны, весьма похожа на череп громадного хищ­ного животного, среднего между типом собаки и медве­дя...» Неудачное сравнение этой скалы с головой лоша­ди, на которую, впрочем, она похожа при взгляде с ка­кой-либо другой местности, объясняет, почему мыс этот известен у русских жителей под именем Кобылья голо­ва.

Богатая история мыса могла подсказать и его назва­ние: историк Миллер рассказывает о народном преда­нии, согласно которому на острове стоял табор Чингис­хана и будто бы с тех пор сохраняется на нем большой таган с котлом, в котором лежит лошадиная голова. Случайные археологические находки — старинные мо­неты, медальон из гагата (хорошо полирующегося вида угля) указывают на то, что мыс являлся культовым ме­стом жителей острова.

В настоящее время мыс находится в хорошем со­стоянии. В связи с тем, что в будущем он приобретет большое рекреационно-туристское значение, наиболее предпочтительной формой его осмотра следует считать водный, а для пешеходных туристов устроить маркиро­ванную тропу с информационными щитами. Следует избегать на мысе хозяйственных работ, в особенности геолого-разведочных и рудных разработок.

БУРХАН, МЫС ШАМАНСКИЙ

«Есть на острове Ольхон страшная пещера, называ­ется она Шаманской. А страшна эта пещера потому, что в ней жил когда-то повелитель монголов — Гэген-бурхан, брат Эрлен-хана, правившего подземным цар­ством теней. Оба брата постоянно наводили ужас на жителей острова своей жестокостью, даже шаманы, по­дарившие земному правителю свою молельню-пещеру, высеченную ветрами в белокаменной скале, и те боялись грозных владык, особенно самого Гзген-бурхана Ост­ровитяне знали, что если уж выберется из пещеры на белый свет этот бессердечный и беспощадный власте­лин, то жди беды...»

Так в сказке-легенде рассказывается об одном из самых выдающихся по своей красоте мест, чье изобра­жение в качестве  символа Байкала  приводится на ти­тульных листах и обложках популярных изданий об озе­ре. И это заслуженно: неповторимая, дикая и впечатля­ющая красота двух скал-башен мыса в любую  погоду привлекает многочисленных посетителей. Скалы  почи­тались у бурят священным местом, так как  именно здесь совершались жертвоприношения хозяину Ольхона. А название мыса Бурхан (означает бог, будда) по­явилось в местном лексиконе после того, как к бурятам проник буддизм. Это подтверждают и буддийские над­писи на стенах скал, которым, по-видимому, не угрожа­ет время —до сих пор они находятся в неплохом со­стоянии.

Бурхан представляет собой полуостров шириной до 50 и длиной до 150 метров. Наличие низменного пере­шейка, соединяющего основную скалистую часть мыса с берегом, дало основание И. Черскому считать его мы­сом островидного типа. Мощный ансамбль из двух вы­соких скал, разделенных небольшим понижением, а так­же состав слагающих пород (крупнокристаллические мраморы с примесью графита, покрытые яркими лишай­никами красного цвета) издавна приковывали внима­ние человека к этому природному феномену. Вызывает интерес и небольшая пещера высотой до четырех мет­ров, проходящая насквозь через первую со стороны ма­терика скалу. Шаманы в свое время неплохо использо­вали ее в корыстных целях: входя в пещеру с одной сто­роны скалы и выходя с другой, они демонстрировали свои способности «проникать» через камни и приводи­ли невежественное население в состояние суеверного страха В пещере обнаружена стоянка людей новока­менного века с орудиями труда и охоты, а также кости изюбра и зайца, обломки железняка.

В последние годы в районе Бурхана археологические экспедиции Института истории, философии и филоло­гии Сибирского отделения АН СССР под руководством академика А. Окладникова сделали серьезные откры­тия. На основании раскопок уникального некрополя древнего сибирского племени, часть из которых прово­дилась совместно с американскими учеными, была вы­двинута гипотеза об азиатском происхождении корен­ного населения Северной Америки.

Большое эстетическое значение в районе Бурхана имеет ряд соседних живописных мысов, соединенных уютными бухтами с песчаными или галечными пляжа­ми - излюбленные места художников, фотографов и туристов. В настоящее время состояние памятника вызывает тревогу: обе скалы Бурхана обезображены авто графами и «картинками» диких туристов, приезжающих со всего Союза. Чтобы заполучить сувенир, люди раз­рушают имеющиеся в мраморах пещеровидные полости, заполненные полупрозрачными кристаллами кальцита; под угрозой уничтожения находятся и еще не расшиф­рованные буддийские надписи.

Зону следует объявить заповедной. Для этого в пер­вую очередь необходимо вынести из бухты между мы­сами Бурханом и Богатырем склад горюче-смазочных материалов и причал, стоянку частных лодок, упорядо­чить движение экскурсантов, установить информацион­ные щиты и указатели, вымостить туристские дорожки. Границы заповедной зоны должны быть четко обозначе­ны на местности: от бухты Одоним с севера до причала рыбзавода на юге, с включением склоновой части бере­га и мест захоронений и жертвоприношений.

САГАН-ХУШУН - БЕЛЫЙ МЫС

Является одним из замечательных памятников при­роды на острове Ольхон. Однако лишь в последние го­ды его фотографии стали появляться в различных пуб­ликациях и фотоальбомах, поэтому открытие мыса сле­дует отнести к концу семидесятых годов. Естественно, речь идет не о географическом открытии, а о культур­ном. Столь длительную задержку следует отнести за счет относительно трудной доступности мыса, располо­женного в северной оконечности Ольхона.

Собственно мыс представляет собой почти отвесный километровый скальный обрыв из мрамора кипенно-белого цвета. Его крайнюю западную точку образует эф­фектная, стоящая отдельно скала трапециевидной формы, соединенная с сушей понижением — седловиной в гребне. Однако на близком расстоянии она как бы те­ряется, распадаясь на группу исполинских скал, высту­пающих из воды в виде остроконечных пилонов. Поэто­му у русского населения это место известно под назва­нием Три брата. к подножью Трех братьев спускается очень крутая тропка — единственная на многокиломет­ровом обрывистом участке побережья, по которой спу­скаются на водопой овцы.

Геологическая особенность района памятника, сло­женного относительно слабой горной породой — мра­морами, обусловила и его неповторимость: это малень­кий мирок с сильно расчлененным рельефом, насыщен­ный по береговой линии большим количеством уютных бухточек, а над ней — каньонами с редкими лиственни­цами, отдельными останцами из ярко-белых скал, густо покрытых красным лишайником. Похоже, что обилие алых, красных пятен — одно из главных «виновников» того удивительного обаяния, которое имеет этот уголок. Особенно красив Саган-Хушун с воды: величественно проплывающие за бортом отвесные, яркого цвета скалы в любую погоду производят неизгладимое впечатление.

Памятник немыслим без береговой охранной зоны шириной не менее ста метров, четко выделенной на ме­стности предупредительными и информационными щи­тами. Посещение и осмотр мыса рекомендуется прово­дить групповыми экскурсиями, предпочтительно с воды. При посещениях с берега, учитывая особую ранимость природы, экскурсии следует направлять по твердо уста­новленным и маркированным дорожкам, снабженным предупреждениями об опасности выхода на кромку бе­рега во избежание срывов, запрещением порчи скал (по трещинам мраморов имеются красивые белоснежные натеки арагонита), бессистемного, неорганизованного хождения, нарушения растительного покрова и т. д.

На мысу должна быть запрещена всякая хозяйст­венная деятельность, в особенности геологоразведоч­ные и связанные с разработкой полезных ископаемых работы.

Читать дальше