Но на исхоженных путях Балтики было мало простора и
возможностей стать первооткрывателем. Пытливый и дерзкий ум Воина Андреевича
стремился к большему. Он вспоминал рассказы дяди Николая Петровича о кругосветном
плавании и неведомых островах на Тихом океане, о тайфунах и встречах с
полинезийцами и сам мечтал о дальних морях и странах, смелых открытиях. Так, в
одном из писем, датированном 24 марта 1845 года, можно прочесть о его
стремлении проситься куда-нибудь в отдаленные места, например в Архангельск,
или прослужить лет пять в Российско-Американской компании.
Между тем продвижение по службе у старательного
офицера шло успешно. В 1843 году служивший в то время на бриге
"Нестор" В.А. Римский-Корсаков был произведен в лейтенанты.
В конце лета 1845 года его перевели на корабль
"Ингерманланд", уходивший в большое заграничное плавание. Предстояло
посетить Копенгаген, Плимут, Гибралтар, Средиземное море. Этот и другие походы
в чужие моря и страны давали пытливому, наблюдательному офицеру пищу для
критических размышлений.
Позже, в 1851 году, на страницах сентябрьского номера
"Морского сборника" Воин Андреевич впервые выступил с серьезной
публикацией. Его статья была озаглавлена "Несколько встреч с английскими
военными судами". Автор дает высокую оценку выучке и слаженности команд на
кораблях британской эскадры, чему он сам стал свидетелем на Мальте. Далее он
обращает внимание на рациональную, удобную оснастку кораблей, блестящую
опрятность и чистоту помещений. Вместе с тем Воин Андреевич не одобряет
показной роскоши офицерских кают, которой щеголяли английские офицеры. Он
отмечает и кастовую замкнутость британской военной верхушки.
Литературную деятельность Воин Андреевич сочетает и с
работой переводчика. Совместно со своим другом и сослуживцем П.Н. Головиным
В.А. Римский-Корсаков во время зимовки в Ревеле в 1847–1848 годах перевел обширное
сочинение французского адмирала Жюльена де-ла-Гравьера "Морские войны
времен Французской республики и Империи". Книга эта, по словам биографа
В.А. Римского-Корсакова Д.Б. Мертваго, стала настольной книгой офицеров
русского флота. Моряки дарили ее своим сыновьям, готовившимся к военно-морской
службе.
В 1851 году Воин Андреевич впервые выходит в море
командиром корабля. Правда, еще далеко ему до того, чтобы командовать
трехдечным многопушечным гигантом, фрегатом, корветом или хотя бы бригом.
Двадцатидевятилетний лейтенант всего лишь командир небольшого вспомогательного
судна — тендера "Лебедь" с малочисленным экипажем. Но все-таки это
одномачтовое суденышко всецело доверено его знаниям, умению, опыту моряка. Да и
то разве не завоевал он уже репутацию бывалого морехода, закаленного бурями,
штормами и ветрами?
Плавать на "Лебеде" пришлось около двух лет.
В эти годы Воин Андреевич в основном ходил в шхерах у берегов Финляндии,
исследуя опасные извилистые фарватеры, проникал туда, где не рисковало пройти
между островками и отмелями крупное судно. Он наносил на карту вновь
обнаруженные банки, уточнял прежние сведения гидрографов, отыскивал пригодные
для якорных стоянок места. Опыт, накопленный в шхерах Финского и Ботнического
заливов, Аландского и Моонзундского архипелагов, впоследствии весьма пригодился
мореплавателю в исследованиях сложных гидрографических условий у берегов
Приморья и Сахалина, опасных для плавания фарватеров Амурского лимана и
Татарского пролива. В зимние месяцы командир "Лебедя" не терял
времени. Он работал над статьей для "Морского сборника" о военной
экспедиции французов в Мексику. И мечтал об океанских просторах.
И вот, наконец, мечта исполнилась. Высшее морское
начальство обратило внимание на способного, инициативного офицера,
зарекомендовавшего себя в должности командира тендера самым наилучшим образом.
Лейтенант заслуживал большего, чем командование вспомогательным суденышком. И
его включают в состав участников экспедиции адмирала Ефима Васильевича
Путятина, направлявшейся к берегам Восточной Азии и Японии. В начале плавания —
от выхода из Кронштадта до прихода к британским берегам — В.А. Римский-Корсаков
должен был состоять в числе офицеров фрегата "Паллада". А затем на
него возлагалась миссия принять под свое командование закупленную в Англии
паровую шхуну "Восток". Шхуна также предназначалась для далекой экспедиции,
цель которой состояла в том, чтобы добиться установления торговых, а по
существу, и дипломатических отношений с Японией.
Вся эскадра Путятина состояла из четырех боевых
единиц: фрегата "Паллада" под флагом адмирала, шхуны
"Восток" и еще двух кораблей, которые должны были присоединиться к
ней уже в Тихом океане, — корвета Камчатской флотилии "Оливуца"
и транспорта "Князь Меншиков". Кроме дипломатической миссии, перед
экспедицией ставились и научно-исследовательские цели — сбор сведений о районе
Дальнего Востока, и в частности о Сахалине. Эту последнюю задачу Путятин
возлагал на В.А. Римского-Корсакова и на экипаж его шхуны.
Подняли якорь 7 октября 1852 года. Еще до выхода в
море Воин Андреевич близко сошелся с командиром фрегата капитан-лейтенантом
Иваном Унковским, опытным боевым офицером, о котором впоследствии вспоминал с неизменным
чувством глубокого уважения. Унковский, служивший под началом известного
адмирала Лазарева, много повидал за время своих путешествий по Средиземному
морю. Его рассказы о недавно умершем Михаиле Петровиче Лазареве, у которого он
почти семь лет был адъютантом, Воин Андреевич слушал с глубоким вниманием и
интересом. Командир фрегата, в свою очередь, оценил способности лейтенанта (чин
капитан-лейтенанта В.А. Римский-Корсаков получил уже в ходе плавания, в апреле
1853 года) и возложил на него временное исполнение обязанностей внезапно
заболевшего старшего офицера.
Были на фрегате и другие способные офицеры, например
лейтенанты Петр Тихменев и Иван Бутаков, представитель большой семьи известных
русских моряков. Поселился Воин Андреевич в одной каюте с офицером по особым
поручениям при начальнике экспедиции, капитан-лейтенантом Посьетом. С ним также
сложились добрые отношения.
Внимание В.А. Римского-Корсакова привлек также один
штатский спутник, немолодой уже, располневший человек. О нем тихвинские
обитатели узнали из очередного письма сына: "Есть у меня здесь приятный
собеседник Иван Александрович Гончаров, человек уже сорока лет, известный в
нашей литературе весьма интересным романом "Обыкновенная история".
Гончаров, в то время чиновник департамента внешней торговли, был привлечен
Путятиным в качестве секретаря и своего рода историографа экспедиции. О
плавании фрегата и дипломатической миссии адмирала Путятина Иван Александрович
впоследствии поведал в своей книге "Фрегат "Паллада", вошедшей в
русскую литературную классику. Гончаров с большой теплотой отзывался в своих
очерках о Римском-Корсакове, Унковском и других передовых офицерах, друзьях Воина
Андреевича, противопоставляя их некоторым самодурам и солдафонам из
путятинского окружения.
С адмиралом у В.А. Римского-Корсакова с самого начала
складывались сложные отношения. В его письмах к родным сквозит сдержанная
неприязнь к начальнику экспедиции. Воин Андреевич хотел обусловить некоторую
самостоятельность в своих действиях, чтобы не зависеть от мелочной опеки и капризов
Путятина. Вряд ли это удалось в полной мере.
30 октября фрегат "Паллада" бросил якорь в
Портсмуте. В первый же вечер лейтенант Римский-Корсаков отправился смотреть
свою будущую шхуну, понравившуюся ему с первого взгляда. Это было добротное
судно с достаточно сильной по тем временам паровой машиной. Команда на шхуну
была назначена немногочисленная — всего 37 человек, из них 6 офицеров. Кроме
командира — Два флотских офицера, лейтенант А. Шлипенбах и мичман П. Анжу,
поручик корпуса флотских штурманов И. Моисеев, инженер-механик подпоручик И. Зарубин
и врач Г. Вейрих.
|