Заночевали у второго притока Остюрена, на предгорном
плато Чайганы-Оргу. С помощью Олега, который знает немало киргизских слов, а
этот язык в какой-то мере родственен тувинскому, но в основном при помощи
характерных жестов, Дезингер объяснил хохочущему коллективу происхождение
названия Тайга-Ужазы. Оказывается, «голый как зад». Тайга у тувинцев не глухой
лес, а наоборот, плеши в лесу. Все горные образования с гольцами на вершинах имеют
у них приставку — «тайга».
После завтрака поднимались по второму притоку. Часа
через четыре вскарабкались наконец на перевал. В его седловине — озера.
Только присели отдохнуть, заволновался Дезингер. В глубине долины, пропадая и
появляясь вновь в складках местности, ехало пятеро верховых. Трое повернули к
нашему костру. Оказывается, члены топографической экспедиции. Коллектив разнородный:
татарин, казах и грузин. Пожаловались — мучаются без курева и чая.
Конечно, с удовольствием с ними поделились. Все время тревожился старший:
«Когда выпадет снег? Нам еще два знака ставить. Успеем ли вернуться в Бурятию,
в Орлик?» Осень конечно затяжная, но спешите. В этом районе снегопады
начинаются на декаду или пару недель попозже, чем в Центральных Саянах.
Оказалось, перевал пока не имеет названия, и топографы
его собираются «придумать». Попросили назвать Морской! Охотно выполним.
Запомните — высота «вашего» перевала 1 860 метров.
Весь следующий день продолжали кружить по хребту. С
высоты 2 240 метров долго любовались заснеженной цепью хребта Большой
Саян, потом ушли на перевальную седловину третьего притока Остюрена, Парлангелыг-узюк.
Седловина эта, словно огромный цирк, и мы не сразу ее покинули. И Дотот и
названия других перевалов тут уже не тувинские. В этот угол Саян проникают его
восточные обитатели — буряты.
На пути к четвертому притоку, вблизи от перевала снова
обнаружили целую серию озер. На вопросы Володи и Олега, есть ли в них рыба,
Дезингер авторитетно изрек: «чок», т. е. нет. Но рыбаков не проведешь. «А
круги на воде?» Подошли к ручейку, выпадающему из озера. Его берега густо
заросли. Дезингер выглянул из-за куста и издал удивленный возглас. Ручеек,
ширина и глубина которого редко где достигала метра, буквально кишел хариусами.
Особенно много их было у истока. Всю рыболовную принадлежность мы оставили в избушке,
с собой взяли только пару лесок и мух. Володя как более опытный рыбак и
обладатель мухи начал дергать хариусов одного за другим. У Олега сначала не
ладилось, но когда он подремонтировал муху за счет своих же волос, дело пошло
на лад. Хариусы тут не крупные, в основном граммов по сто, но клев необычен. За
полтора часа Володя и Олег добыли семьдесят рыб, из них два «гиганта» граммов
по четыреста. Мы с Дезингером пытались поохотиться, но быстро вернулись к
палатке. Уж очень грозно стал грохотать гром. От нечего делать я тоже взялся за
удочку. Перед дождем клев был удивительный. Рыба наперегонки пыталась овладеть
приманкой. Когда стало темнеть, даже старалась поймать ее в воздухе. И вдруг
как обрезало. Клев прекратился.
На рассвете, пока Олег и Володя рыбачили, сделали с
Дезингером десятикилометровый поход. Но увы, Макар следа не брал. Каменистое
плато, по которому мы путешествуем, в следах копытных: маралов, северных
оленей, козлов. Местность здесь очень привлекательная. Плато покрыто
светло-зеленым ягелем, березой, ольхой с покрасневшими листьями. Склоны же в
кедрачах. К десяти вернулись к палатке.
|