Путешественники видели в Кобдо также китайское
празднование нового года; мы опишем его в другой главе, так как (в самом Китае
оно происходит в наиболее типичной форме.
При первых признаках весны, 20 марта, экспедиция
покинула Кобдо и направилась на юг, чтобы застать там еще весеннюю флору. Сначала
шли две недели на юго-восток, по широкой долине Дзерге среди северных предгорий
Монгольского Алтая; дно этой долины представляло то сухую степь, то болото,
топи, небольшие озерки и речки, стекавшие с гор. Местами попадались пашни
кочевников, засеянные ячменем. Ячмень всего больше сеяли в Монголии; его зерна
слегка поджаривают, затем толкут или мелют и получают муку, которая называется
«дзамба» и играет большую роль в пище монгола. Ее прибавляют к кирпичному чаю,
сваренному в котле с молоком и солью, и получают питательный суп, который
является основным блюдом рядового монгола. Из дзамбы, слегка смоченной водой
или чаем, делают катыши, заменяющие хлеб, или, прибавляя большое количество
воды, превращают дзамбу в кашу любой густоты. Поэтому многие экспедиции в
Монголии, где печеный хлеб большая редкость, запасались дзамбой: в экспедициях
Пржевальского дзамба, наравне с мясом баранов или диких животных и птиц,
составляла главное питание.
Из долины Дзерге поднялись на перевал через северную
цепь Алтая, миновали озера Цицик-нор и Хулму-нор в международной котловине. За
вторым озером перевалили через главную цепь Алтаин-нуру и спустились в долину реки
Барлык южного склона, где лежали еще большие сугробы снега. И в этой части
Алтая, на южном склоне, выпадает гораздо больше снега, чем на северном. Речка
была еще подо льдом, и при переходах через нее рыхлый снег проваливался, и
верблюды падали. Долина местами была непроходима из-за навалов камней и
сугробов снега; дорога лепилась по крутым косогорам.
В устье долины Барлык сразу стало теплее; везде вид на
была свежая зелень. Экспедиция шла шесть дней на юго-восток и юг по волнистой
степи, прерываемой длинными отрогами Алтая. На последнем переходе уже чувствовалась
близость пустыни Гоби: почва была почти голая, маленькие пучки травки росли
далеко друг от друга, а скалистые холмы были совершенно бесплодны. С перевала
через последнюю гряду Шары-нуру открылся далекий вид на Гоби — темную равнину,
ограниченную на горизонте рядом снеговых вершин Тянь-шаня. На ключе Сухайту был
маленький оазис; здесь взяли запас воды и на следующий день, с 7 часов утра до
полуночи, сделали половину безводного перехода через Гоби, в 65 километров.
Дорога медленно спускалась по «бэли», — так монголы называют широкое и ровное
подножие хребтов пустыни. Оно представляет их пьедестал, выравненный потоками
воды, выбегающими из гор во время дождей и таяния снега, и покрытый отложениями
этих потоков. Над пьедесталом склон хребта большею частью поднимается очень
резко. Бэль Монгольского Алтая имела более 20 километров ширины и понижалась на
300 метров от окраины гор. Вся она была усыпана мелкой галькой и щебнем, черными
от пустынного загара, и поэтому издали казалась черной. Нигде
не видно было ни былинки.
Вдоль подножия бэли, далеко на запад и восток, протянулась
лощина сухого русла, за ней дорога поднялась на невысокий увал и шла по
равнине, также усыпанной черной галькой, до песчаных бугров среди Гоби, где
караваны обычно делают привал или ночуют без воды. Караван экспедиции также остановился
для отдыха, а в 10 часов вечера пошел дальше. Но ночь выдалась пасмурная, звезд
не было видно, и в полночь проводник велел остановиться, так как боялся
потерять дорогу. Вода для людей была с собой, но для животных не было ни воды,
ни корма.
На следующий день поднялись в 6 1/2 часов и пошли
дальше. Гоби представляла такую же равнину, усыпанную черной галькой;
караванная дорога тянулась желтой полоской вдаль по этой черной равнине; вблизи
нее кое-где белели кости и целые скелеты животных, погибших в пути. Кроме черной
равнины со всех сторон и гор далеко впереди ничего не было видно. Проходили часы,
солнце уже сильно пригревало; лошади, мучимые жаждой и голодом, еле передвигали
ноги, и четырех, которые не в силах были итти дальше, экспедиция вынуждена была
оставить среди пустыни умирать голодной смертью.
Наконец, впереди показались холмики, на одном из
которых виднелась башня. Это был конец Гоби, оазис Сантоху; но его увидели
только, когда спустились в лощину, где вдоль небольшой речки зеленели деревья,
пашни и стояли фанзы китайцев. Контраст полной пустыни и этого маленького
оазиса был поразительный. Экспедиция простояла здесь пять дней, чтобы животные,
утомленные бескормицей нескольких переходов, успели поправиться.
В Гоби лошади были так голодны, что ели сухой помет, попадавшийся
на дороге.
Переходы караванов через Джунгарскую Гоби иногда не
обходятся без несчастий. В то же лето монголы, доставлявшие провиант в город
Гучен, не захотели взять проводника через Гоби, заблудились и трое умерли от
жажды. Китайцы гнали гурт баранов из Кобдо в Гучен; погонщики при баранах идут
пешком; трое из них не выдержали перехода и погибли. Один монгол, нанявшийся в
погонщики при русском караване, обиделся за побои, полученные от приказчика,
бросил караван и поехал назад один, но домой не вернулся.
|