В Кяхте к экспедиции присоединился еще хара-егур
Лобсын, который участвовал в прошлом путешествии Потанина от Нань-шаня через
Центральную Монголию до Кяхты и не вернулся на родину, а проживал в Урге и
Кяхте. Его взяли как надежного рабочего, знакомого с условиями путешествия.
Из Калгана в Пекин экспедиция проехала быстро, не
делая наблюдений, а в Пекине провела в русском посольстве целый месяц,
снаряжаясь в дальнейший путь, обзаводясь китайской одеждой, паспортами и
провизией. Здесь Александра Викторовна почувствовала приступы сердечной
болезни, развившейся благодаря тряске в монгольской повозке. Врач посольства
очень советовал ей остаться в Пекине, но она не захотела оставить мужа,
привыкшего к ее обществу и попечениям.
16 декабря путешественники выехали на двух грузовых
крытых телегах, в которых ехали Кашкаров, Лобсын и Рабданов, а также помещался
багаж, и одной легковой для Григория Николаевича с женой. Эти повозки были
наняты до г. Си-ань-фу, столицы провинции Шаньси; на этом пути не
предполагались ни длинные остановки, ни наблюдения, так как он был уже описан
другими лицами. Поэтому вставали очень рано, часто еще ночью, и выезжали с
фонарями, подвешиваемыми под телегами, чтобы освещать только дорогу. В полдень
останавливались для отдыха и обеда на постоялом дворе и опять ехали до 9 часов
вечера. Китайского конвоя не брали, и это избавляло от стечения любопытных на
улицах, как бывало в прежнем путешествии, — китайские солдаты всегда бежали
впереди и оповещали население: «едут заморские черти, выходите на улицу
смотреть их». Теперь же ехали незаметно, скрываясь в повозках, а китайская
одежда не привлекала внимания при остановках на постоялых дворах в обед и
вечером.
Дорога на всем протяжении до перевоза через Желтую
реку пролегала по Великой Китайской равнине вдоль окраины высокого плато
провинций Чжили и Шаньси, которое оставалось справа на большом или меньшем
расстоянии и часто скрывалось в пыльной мгле. Пыль, вздымаемая колесами и
копытами, каждый день покрывала густым слоем лица и одежду путешественников;
только позже, когда выпал снег, воздух сделался чище, но дорога стала грязной.
Равнина была густо населена и вся распахана и усажена деревьями в виде рощ на
семейных кладбищах, а также по межам полей и в деревнях.
Дорогу оживляли повозки, всадники и пешеходы, особенно
вблизи городов. В последних узкие улицы всегда были заполнены толпой, и телеги
пробирались с трудом, при постоянных криках кучера, примостившегося на оглобле
у крупа лошади или мула или бежавшего рядом. Крыши телег иногда задевали за
вывески лавок, а ступицы колес — за спины китайцев, сидевших за обедом у
столиков уличных переносных кухонь. В деревнях можно было наблюдать работу
крестьян на улице, сучивших нитки или мявших хлопок на больших решетах, чтобы
отделить семена. На дороге постоянно встречались старики, старухи и дети,
собиравшие свежий помет. Дорога была в первобытном состоянии, никто не
заравнивал глубоких колей, грязные выбоины; местами она когда-то была вымощена
большими плитами, в которых колесами были выбиты колеи; но плиты разъехались,
перекосились, и их объезжали стороной.
Обогнув плато, дорога пошла по долине Желтой реки на
запад; здесь лёсс сделался толще, и местами дорога, пересекая холмы, была
врезана на несколько метров в лёсс в виде узкого дефиле, в котором две телеги
не могли разъехаться; поэтому возчики, подъезжая к такому месту, извещали
встречных криком, чтобы разминуться до или после. У перевоза через реку
пришлось стоять четыре дня; по реке шел лед; из двух лодок одну унесло вниз, а
другая сидела на мели, — зима в этом году была очень холодная, и река обмелела.
Пришлось ждать, пока обе лодки не были освобождены. Переправившись на
противоположный берег, ехали еще четыре дня до Си-ань-фу; весь этот переезд
занял больше месяца.
Древняя столица Китая Си-ань-фу показалась
путешественникам оживленнее Пекина. Улицы были переполнены толпой; пешеходы,
всадники, повозки и ручные тележки двигались в обоих направлениях, а движение
сильно стесняли еще всякие торговцы с лотков, уличные парикмахеры и переносные
кухни, которые занимали не только все тротуары, но и часть улицы. Поэтому
экспедиция употребила два часа, чтобы проехать через город при беспрерывных
криках возниц с просьбой посторониться.
|