В дни южного похода казаки
столкнулись в районе Бегишева городища с большим скоплением татарских воинов.
Помимо отступивших сюда карачинцев в урочище собралось множество кучумлян —
«сборных татар», прибывших на помощь к князю Бегишу. В урочище доставлены были
две железные пушки, еще остававшиеся у хана Кучума. По преданию, пушки попали к
хану из Казани. В районе Бегишева городища произошел «великой бой». Бегиш
пытался пустить в ход артиллерию, но безуспешно. Тогда он велел сбросить пушки
под гору, на голову казаков, карабкавшихся по откосу вверх. Казаки овладели
городищем после яростного штурма. Немногим воинам Бегиша удалось бежать.
После «малого боя» в Салехе отряд
Ермака вступил в пределы Саргачской волостп, которой будто бы владели потомки
местного ханского рода Саргачиков. Урочище «старосты» казаки взяли «з боем». В
городище Тебенди князек Елыгай, не успевший собрать людей, выразил покорность
п принес дары и ясак. По преданию, Елыгай предложил Ермаку «в честь и в дар»
свою дочь. Но предводитель казаков отклонил «дар» и запретил своим соратникам
прикасаться к прекрасной девице из ханского рода.
Потомки некогда господствовавшего в
Саргачике рода давно утратили былое влияние. Осповную территорию Саргачской
волости называли Ишим-томак. Она лежала выше урочища Тебенди, у впадения в
Иртыш Ишима. В Ишим-томаке произошла новая стычка. Дрались врукопашную: «яко
пе оружием, но руками, кто кого может». В этом «великом бою» ермаковцы
потеряли 5 чел. убитыми, что можно объяснить одним из двух: либо казаки
подверглись внезапному нападению, либо у них кончился порох. Последнее вполне
вероятно. Ермак выступил на Вагай (100 км от Кашлыка), имея ограниченные цели, и
у него не было необходимости брать с собой большие запасы пороха и свинца.
Пробиваясь к верховьям Иртыша, его отряд, однако, оказался втянутым в затяжные
бои.
В своем стремительном движении отряд
достиг юго-восточных пределов Сибирского ханства. Наделаю прикрытое с
северо-запада Уральским хребтом татарское «царство» не имело сильных крепостей
па Тагиле, Таре и Оби. Юго-восточные степные границы были открыты для нападения
степных кочевников, и тут сибирским ханам пришлось вести постоянные войны с
соседними ордами. На степном рубеже располагалась крепость Кулары, «опасной
крайной кучумовской (городок)
от (со стороны) калмык». И на всем верхнем Иртыше,
замечает автор «сказа», «крепче его нет». Казаки вскоре сами убедились в этом.
Урочище Кулары, по-видимому, служило
центром Тав-Отузской
волости. Если в Саргачской
волости к началу XVII в. числилось примерно
290 татар, то в Тав-Отузской — около 350.
Пять дней отряд Ермака безуспешно
штурмовал урочище Кулары, располагавшее превосходными естественными
укреплениями. Не добившись цели, Ермак отдал приказ двигаться дальше. «Назад,
де, воротяся, приберем!»— сказал он при этом, чтобы ободрить свое поредевшее
войско. Ожидая подкреплений из России, Ермак, очевидно, не ставил целью закрепиться
в южных пределах Сибирского ханства. Миновав Ташаткан, он ушел на Шиш-реку в
Туралинскую волость. Тут проходили последние рубежи Сибирского «царства». После
поражения Карачи его воины в большом числе отступили сюда. Найдя беягенцев в
бедственном положении, Ермак приказал не обижать их: «...видеша всех, яко зело
скудные, и ничем не вредиша им».
С Шиш-реки казаки повернули назад и,
пройдя мимо Кулар, стали возвращаться к Кашлыку, «прогребаючи все городки и
волости». Однако им не суждено было благополучно закончить поход.
Неудачи под Куларами имели роковые
последствия. Противники Ермака воспрянули духом и предприняли попытку
уничтожить его отряд. Карача с оставшимися у него воинами задумал устроить
казакам западню. К нему присоединился Кучум, до того кочевавший на степных
просторах и державшийся подальше от Иртыша. Чтобы задержать казаков, татары
расставили на пути следования Ермака своих людей, которые в один голос
говорили, будто видели бухарцев в верховьях Вагая. Хитрость вполне удалась.
Отряд Ермака повернул с Иртыша на Вагай.
Подробности о переходе Ермака по
Иртышу до Шиш-реки сообщают лишь кунгурские «сказы». Отсутствие аналогичных
сведений в других источниках затрудняет
их проверку. Однако в некоторых главных пунктах сибирские источники
единогласны. Можно считать установленным, что Ермак
отправился вверх по Иртышу на выручку каравану бухарских купцов и погиб в
районе Вагая в дни последнего похода.
Ранняя Тобольская летопись свидетельствует,
что в поисках бухарцев казаки в стругах поднялись по Вагаю до Атбаша. Это
татарское урочище лежало на торговых путях, которые вели с юга, из-за Ишима,
через Вагай к Кашлыку. Как писал сибирский воевода в начале XVII в., к Атбашу
прилегали с одной стороны дремучие леса, с другой — непроходимые болота,
простирающиеся но Вагаю верст на 90.
Кунгурские «сказы» сохранили
некоторые подробности плавания флотилии по Вагаю. Казаки «в трудности»
поднялись вверх по течению, никого не нашли там и к вечеру вернулись к устью.
Источники содержат противоречивые
сведения насчет местоположения последнего лагеря казаков. В своей «Истории» С.
Ремезов сообщал, будто Ермак, следуя вверх по Иртышу, «в Агитской луке чрез
волок перекопь учинил и до усть Вагая реки» дошел, а на обратном пути
вернулись до перекопн «на усть Вагаю». При картографировании Иртыша С. Ремезов
несколько иначе обозначил излучину реки близ устья Вагая, назвав ее «Вагайская
лука». У основания луки он показал тонкую цепочку протоков, против которой
пометил: «Перекопь Ермакова». Это название известно было уже в источниках
начала XVII в. В нем запечатлелась память о последней стоянке казаков. С.
Ремезов слишком буквально истолковал это название, записав, будто «перекопь»
через волок учинил сам Ермак.
Сравнительно недавно Д. Н. Фиалков
провел аэрофотосъемку устья Вагая и обнаружил пересохшую излучину на самом
Вагае. Некогда она служила главным руслом реки. По предположению Д. Н.
Фпалкова, именно на этой исчезнувшей излучине, в основании ее, и находилась
«перекопь», где располагалась стоянка Ермака.
Предположение Д. Н. Фиалкова плохо
согласуется с картографическими и иными данными XVII в., помещавшими «перекопь
Ермака» в излучину Иртыша. Тобольские казаки в начале XVII в. вспоминали, как
Ермак по Иртышу «доидоша близ Вагайского устья и об-ночевашее на перекопи».
Тобольская записная книга кратко сообщала, что казаки «на Вагайской перекопи
стали начевать на острову». Судя по ремезовским картам конца XVII в., «вагайская
перекопь» (и соответственно «остров») находились в основании «Вагайской луки»
Иртыша.
Кучум следил за каждым шагом Ермака.
Казаки и не подозревали, что им устроена засада менее чем в трех верстах от их
«острова». Страшась казацких сабель, хан расположил свои отряды в укрытии за
рекою, «в темном диком суземье (глухом дремучем лесу) при речке крутой и топкой велми».
Ночь с 5 на 6 августа выдалась темной и
дождливой. Ранний летописец отметил, что казаки находились в состоянии крайней
усталости. С. Есипов стал утверждать, будто Ермак, проявив беспечность, не
позаботился окружить лагерь крепкой стражей. В
«Кратком описании о земле Сибирской» и в Новом летописце та же подробность
послужила основой вполне легендарного рассказа.
При Кучуме будто бы находился
татарин, приговоренный к смерти. Хан послал его на разведку, пообещав прощение.
«Смертник» будто бы дважды побывал в казачьем лагере и убедился в том, что
казаки спят. Только тогда Кучум решился напасть па воинов Ермака.
В действительности татары сумели
внезапно напасть на русский лагерь благодаря темноте и ночной непогоде. Те же
самые обстоятельства помешали им истребить казачий отряд.
Тобольские ветераны отчетливо
помнили подробности ночного боя. Но текст Синодика с записью их речей подвергся
редакторской правке, полностью исказившей смысл их показаний.
Автор ранней Тобольской летописи
использовал исправленный вариант Синодика. Свой рассказ он закончил словами:
«...и тако ту вой избиеии быша, един токмо утече». Синодик дает основания
утверждать, что отряду Ермака удалось избежать поголовного истребления и лишь
некоторые из казаков («иные») были побиты на станах. Этот вывод полностью
согласуется с наиболее достоверными сведениями о численности казачьего отряда.
Из 108 чел., бывших при Ермаке па Вагае, остались в живых 90.
Ко времени составления Синодика в
Тобольске находились не только ермаковцы, но и татары, сражавшиеся на стороне
Кучума. Летописец дает прямую ссылку на их показания при описании последнего
боя па Вагае. Эти показания точнее всего переданы Строгановской летописью:
«Последи же нецы (некоторые)
глаголют от язык
(туземцев) о том, яко воспряну ту храбрый ваш
воин Ермак от сна своего в виде дружину свою от нас побиваемых» и пр. В
летописи С. Есипова текст подвергся правке. Ее автор исключил ссылку на рассказ
иноязычных и благочестиво заменил слова
«от нас (татар) побиваемых» словами «от поганых побиеных».
Объясняя причины гибели Ермака, С. Есипов вставил указание на его железную кольчугу,
начисто отсутствовавшее в татарском предании. В позднем сочинении С. Ремезова
фигурировали уже не кольчуга, а два царских панциря, якобы помешавшие Ермаку добраться
до своего струга.
Подробности насчет панцирей
(кольчуги), по-видимому, носят легендарный характер: даже во время походов воины
надевали тяжелые панцири лишь перед боем, никогда никто не спал в доспехах.
Казаки подверглись внезапному ночному нападению, и у Ермака едва ли было время
облачиться даже в один панцирь.
Сибирские летописцы записали
татарское предание о последних минутах жизни Ермака. По легенде, победителем Ермака
был будто бы могучий и храбрый Кучугай, воин Кучума. В окружении сибирского
хана, по-видимому, был человек, носивший имя Кучугая или Кутугая. Он служил
дворецким мурзой при хане, собирал ясак от его имени, побывал в плену у Ермака,
но был отпущен. При ночном нападении на казацкий лагерь Кучугай «устремился за
Ермаком в струг; стругу же отплывшу от брега и плывушу по рекы; они же показаша
между собою брань велию, сразишеся друг с другом». Вооруженный саблей Ермак
«нача одолевати» татарина, размахивавшего коротким копьем. Но у казака
развязался ремень шлема и обнажилось горло. Тут «Кучугай прободе (Ермака) в гортань».
Никто не мог знать в точности, как
протекал скоротечный ночной бой. Уцелевшие казаки кратко и неохотно говорили о
нем. Картину происшедшего можно восстановить лишь приблизительно.
Татары, напавшие на спящий лагерь,
понимали, что русские окажутся в их руках, как только будут захвачены их
струги. Для казаков единственная возможность избежать гибели была в том, чтобы
погрузиться на суда и как можно скорее отчалить от берега. Ермак бился с
врагами до последней минуты, прикрывая отступление отряда. Благодаря этому
казаки избежали поголовного истребления.
Атаман Ермак Тимофеевич приобрел
после смерти огромную популярность. Народ прославил его в своих песнях и
сказаниях, отдав должное его мужеству, преданности товарищам, воинской
доблести. Располагая небольшими силами, Ермак сумел добиться выдающегося успеха,
разгромив Сибирское «царство». Три года казачья дружина не знала поражений
перед лицом многочисленных неприятелей. Наседавшие со всех сторон враги, суровые
морозы, голод, невыносимые лишения — ничто не могло сломить волю казаков.
|